– Видящую, да еще такую, которая задает очень неудобные вопросы, нужно убирать первой.
– А потом пришел черед Альбины и Софьи.
– Эти идиотки решили вызвать Марго своими силами. Хорошо, что у Альбины не хватило мозгов держать все в тайне. Она мне позвонила, и я просто приняла меры. По уму, нужно было дождаться и Софью, но похмелье… Я решила не рисковать, и все сложилось как нельзя удачнее. Когда нашлась Альбина, ты, Анук, позвонила мне, рассказала, что вы едете к Флоре. И я тоже примчалась туда. Как же можно бросить подружек в беде! Я даже пошла вас искать, а в лесу наткнулась на Софью. На ловца и зверь бежит.
– Значит, Софью тоже убили вы? – Ответ был очевиден, но Арина все-таки спросила.
– Конечно, я, – Саломея кивнула. – А вы подозревали того сумасшедшего? Думали, это ненормальный братец Флоры всех убивает? Видишь, я же говорила, что с ним все вышло как нельзя лучше. Вы переключились, и я почти перестала опасаться за свою старую шкуру. Помнишь, Анук, ты тогда еще спросила, не пьяна ли я? А я как раз и была пьяна от переполнявшей меня силы. Если бы ты была чуть более внимательна, если бы не зацикливалась на безумном охотнике за ведьмами, то догадалась бы уже тогда. Ну, что ты молчишь?
В клубящемся тумане лежащую Анук почти не было видно. Саломея рывком подняла ее с пола, привалила спиной к стене, как и Арину.
– Вот так, пожалуй, лучше, – сказала морочница, глядя на старую ведьму сверху вниз.
– Ты тоже допустила ошибку. – Анук поморщилась. – Когда вывозила вещи из дома Марты, забыла заглянуть в стиральную машину. Для чующей нет ничего лучше нательного белья. Я нашла ее могилу и вспомнила пророчество Марго. Мертвая восстанет из праха…
– Если уж быть честной, я допустила еще один промах: не заподозрила неладное, когда ты вызвала меня на серьезный разговор и стала потчевать своим кофе. Я тогда даже обрадовалась, подумала: «Вот он, шанс добраться до старой, хитрой Анук! И заманивать никуда не придется». А потом бац – словно по башке меня шарахнул этот твой особенный кофе. Отключилась, а в себя пришла уже в этом хлеву, с пыльным мешком на голове, с кровянкой под носом. Думаешь, я тебе такое прощу? Думаешь, позволю уйти легко и безболезненно? Так вот – зря! Подыхать ты будешь в адских муках, это я гарантирую!
– В моем возрасте глупо бояться смерти. – Анук повела плечом, голос ее звучал отстраненно, даже равнодушно. – Не переживай за меня, неразумная. Переживай за свою душу.
– Вот за что я тебя не люблю, так это за вечные нравоучения. Всю жизнь ты меня воспитывала! То не делай, так нельзя, это не по совести. Надоело!