– Что случилось? – спросил он. Зафиксировал босые ноги под контейнером доктора, приложил руку к его груди.
Сердце мерно билось. На полуоткрытых губах спящего липко белел онакс.
– GOD, сообщи то, что тебе ясно, – проговорил Стиргард.
Одновременно он надавил лежащему большими пальцами под нижней челюстью, посмотрел в горло, почувствовал тепло дыхания, всунул палец между зубов и осторожно тронул нёбо. Герберт вздрогнул и открыл глаза. Они были полны слез, светлых и чистых, как вода. Стиргард с молчаливым удовлетворением отметил успех такого простого приема. Герберт не очнулся, потому что зажим на его пуповине был отсоединен не полностью. Стиргард зажал катетер, тот отскочил, брызгая белой жидкостью. Пупок затянулся сам. Обеими руками Стиргард нажимал на грудь лежащего, чувствуя, как она прилипает к ладоням. Герберт смотрел ему в лицо широко открытыми глазами, словно застыв в изумлении.
– Все в порядке, – сказал Стиргард.
Пациент, казалось, не слышал его.
– GOD!
– Слушаю.
– Что случилось? «Эвридика» или Квинта?
– Изменения на Квинте.
– Суммируй данные.
– Сумма неопределенных есть неопределенная.
– Говори, что знаешь.
– Перед погружением были отмечены быстропеременные скачки альбедо, радиоизлучение достигло трехсот гигаватт белого шума. На луне дрожит белая точка, которую сочли плазмой в магнитной ловушке.
– Какие рекомендации?
– Осторожность и соблюдение камуфляжа.
– Конкретные?
– Действовать по собственному усмотрению.
– Расстояние до Квинты?
– Миллиард триста миллионов миль по прямой.
– Камуфляж?
– Сделан.
– Микс?
– Да.
– Программа изменена?
– Только сближение. Корабль сейчас в тени Юноны.
– Исправность корабля полная?
– Полная. Реанимировать экипаж?
– Нет. Наблюдал Квинту?
– Нет. Погасил космическую в термосфере Юноны.
– Хорошо. Теперь молчи и жди.
– Молчу и жду.
«Интересное начало», – подумал Стиргард, все еще массируя грудь врача.
Тот вздохнул и пошевелился.
– Видишь меня? – спросил нагой командир. – Не говори. Моргни.
Герберт заморгал и улыбнулся. Стиргард был в поту, но все еще массировал.
– Diadochokynesis?..[22] – предложил Стиргард.
Лежащий закрыл глаза и неверной рукой тронул кончик своего носа. Они смотрели друг на друга и улыбались. Врач согнул колени.
– Хочешь встать? Не торопись.
Не отвечая, Герберт ухватился руками за края своего ложа и поднялся. Вместо того чтобы сесть, стремительно взлетел в воздух.
– Смотри, тяготение нулевое, – напомнил Стиргард. – Потихоньку…
Герберт оглядел эмбрионарий – уже сознательно.
– Как остальные? – спросил он, откидывая волосы, прилипшие ко лбу.
– Реанимация идет.