Белоснежный лайнер взмыл в воздух, оставляя далеко за собой Монреаль, и Иветт, расстегнув ремень, откинулась на спинку кресла и с блаженной улыбкой прикрыла глаза. Впереди две недели отпуска.
Она заслужила отдых, и радостное предвкушение свободы, моря и солнца, теплой волной разливалось в груди. Позади остались заботы и хлопоты последних дней, связанные с подготовкой выставки. Завтра она уже будет нежиться на ямайском пляже, подставляя солнечным лучам лицо и вслушиваясь в шум прибоя…
Нет! Не может быть… Это невероятно! Дик? Здесь?..
Действительно, Ричард Доул, собственной персоной, направлялся прямо к Иветт, решительно ступая по каменным плитам веранды, на которой она сидела за завтраком.
Она растерянно подняла глаза, спрашивая себя, не изменяет ли ей зрение. Может быть, он идет вовсе не к ней, а к кому-то другому? Нет, веранда была почти безлюдной.
Сегодня Иветт позволила себе поспать подольше и задержалась с завтраком. Маленькое уютное кафе отеля в этот час уже опустело, постояльцы устремились на пляж понежиться под ранним, еще не очень жарким солнцем. Она могла не торопиться, ее кожа, казалось, уже вобрала все солнечные лучи.
Дядя Тимоти, брат ее отца, часто шутил, что при рождении Иветт скорее всего подменили — до того она внешне отличалась от прочих членов их типично англо-канадской семьи. Смуглой от рождения кожей и шелковистыми черными волосами она совсем не походила на своих светловолосых родителей. Иветт же и в голову не приходило всерьез задумываться над подобными проблемами, однако, свадьба и последовавший затем развод, поколебали ее уверенность. Кто знает, может быть, в шутках дяди и была доля правды? В последние месяцы ей удалось наконец предать забвению прошлое, и она никогда не думала, что вновь столкнется с бывшим мужем лицом к лицу. Сейчас у нее было одно непреодолимое желание — сбежать, спрятаться от Дика подальше.
К счастью, ей удалось взять себя в руки, и, когда он остановился у ее столика, Иветт даже умудрилась изобразить некое подобие улыбки. Какого черта, мне нечего стыдиться! — подумала она, небрежно закидывая ногу на ногу.
— Хелло, Ив!
— Дик? — холодно отозвалась она, поглаживая изящную ручку крошечной кофейной чашки. — Как поживаешь?