Кабинет Веселовского. Тот, как можно догадаться, в главном кресле. За длинным столом для заседаний, образующим букву «Т» с председательским, по одну сторону зампред Кононыхин Владимир Константинович. Напротив него – какой-то дутый крендель, доселе мне неизвестный. По виду – типичный партработник: кабинетное брюхо, губы концами вниз, выражение лица – как в песне: «Но сурово брови мы насупим…» Впрочем, что мне до него? Я же к новому председателю.
На моё «здравствуйте» реакции – ноль. Предложение «присаживайтесь» не последовало. Выдвинул я стул и устроился со стороны зампреда, сложив локти на столе.
Веселовский начал разговор без крика, даже с налётом вежливости, какая только доступна партийно-советским работникам:
– Слушай (это мне), а чего тебя нет на рабочем месте?
– Но ведь вы меня попросили зайти, вот меня там и нет, – отвечаю в той же тональности.
– Не прикидывайся! Ты знаешь, о чём я! – прозвучало чуть строже, с толикой раздражения, вызванного моей развязностью.
– Нет, не знаю. Скажете – буду знать, – реагирую спокойно, в рамках приличия.
– Ты ж на заявлениях по компенсации?
– Ну да.
– С этим… как его… из Макарова…
Председатель не обязан помнить имя рядового сотрудника Макаровского райфинотдела, но и я подсказывать не стал, а давай сразу быка за рога:
– Так а в чём дело? Меня работа ждёт! – мой голос приобрёл чуточку негодования, пусть даже напускного.
– Ты не паясничай тут! Работа его ждёт, – передразнил Веселовский, – там на твоей, как ты говоришь, работе сегодня был представитель облисполкома и, говорит, тебя нет на рабочем месте. Сорок минут, говорит, ждал.
– Я выходил только раз, на пятнадцать минут, за минералкой. А сорок минут – это враньё!
Чиновника, сидевшего напротив Кононыхина, будто передёрнуло. Вскинув брови, он исторгнул на меня поток флюидов ненависти, помноженных на возмущение.
Кононыхин же молча взирал и слушал. Его ошарашенный взгляд то фиксировался на мне, то перебегал на Веселовского, снова на меня, на него… явно избегая «глазного контакта» с киевским начальником.
– Да как ты разговариваешь! – голос председателя всё больше металлизировался, наращивая громкость, – вот человек из области! Он что, по-твоему, выдумывает?!
– Пусть купит себе новые часы! – не уступал я.
Не знаю, какой тирадой готов был разразиться Веселовский, но здесь уже вмешался пузатый чиновник, оказавшийся зав каким-то отделом Киевского облисполкома:
– Что вы себе позволяете?! Как вы себя ведёте?!
«Надо же, – мысленно оценил я, – на «вы», хоть и на повышенных тонах. Столичный уровень, однако». Вслух же я проорал: