Машина прибыла на место. Меньшов вышел и расплатился с таксистом. Таксист не глядя сунул деньги за подкладку пиджака и укатил в серый туман; на самом деле он хотел бы уехать прямиком в ад, но не знал, в какой стороне ад находится и хватит ли у него бензина, чтобы туда доехать. Меньшов огляделся: район для проживания Чуркин выбрал самый мрачный. Крыши желтых хрущевок облепили вороны. Цыганчонок катил тележку с тряпьем вдоль бордюра. Подозрительные люди обступили старую «девятку» и о чем-то спорили простуженными голосами. Меньшов ускорил шаг. Он хотел бы сделаться комаром, чтоб его не замечали. Почему Чуркин живет в таком отсталом месте?
Вскоре Меньшов приблизился к нужному подъезду. Тучи затянули небо, стало темно как в лесу. Меньшов осторожно поднимался по выщербленным ступеням на пятый этаж. Лампочка горела только на первом. Чем выше Меньшов поднимался, тем становилось темнее. Под ноги лезли какие-то палочки, ломти засохшей грязи, камешки и другой сор. На площадке между четвертым и пятым этажом Меньшов впервые почувствовал вонь. Воняло нестерпимо; он зажал нос, но это почти не помогло. Самая ужасная вонь стояла возле квартиры Чуркина. Меньшов замер возле двери, не решаясь позвонить. «Канализацию у него, что ли, прорвало?– размышлял Меньшов.– Впрочем, это не мое дело». Дверь в соседнюю квартиру приоткрылась, и Меньшов от неожиданности вздрогнул. Наружу высунула нос столетняя старуха с трясущимися руками. Она смотрела то ли на Меньшова, то ли мимо него, ее губы дрожали, а под вялым подбородком болтался морщинистый кожаный мешок. Как у пеликана, подумал Меньшов. Старуха-пеликан подняла крючковатый палец, словно хотела что-то сказать, но ничего не сказала, втянула голову в помещение и закрыла дверь. «Может, это от нее воняет?» – подумал Меньшов. Он повел носом: нет, воняло определенно из квартиры Чуркина.
Чуркина как раз не было дома. Он ушел по важным делам и забыл запереть дверь. Обычно Чуркин поворачивал ключ в замке на максимальное число оборотов. Вынув ключ, он дергал дверь за ручку, чтоб убедиться, что она не открывается. По пути на работу, не в силах вспомнить, закрывал он дверь или это ему приснилось, мчался обратно и проверял; успокаивался, но ненадолго. Потом целый день мучился на работе. Как назло именно в это воскресенье он был твердо уверен, что дверь заперта. В голове утвердилось воспоминание, как он тщательно запирает дверь, дергает за ручку и, убедившись, что дверь не открывается, спускается по лестнице. На втором этаже, измучившись сомнениями, решает проверить: вдруг не запер. Бежит наверх, тянет дверь на себя: все-таки заперта. Эти воспоминания относились к субботе, но страдавший бессонницей Чуркин давно потерял счет одинаковым серым дням.