Бигуди для извилин. Возьми от мозга все! (Латыпов) - страница 200

Может быть, причина такого недоверия к новым изобретениям — не только подсознательная нелюбовь и неосознанный страх перед всем новым, свойственные среднестатистическому чиновнику. Мешает и огромное количество псевдо-изобретателей, заваливающих серьёзных учёных горами своей «продукции» вроде всё тех же вечных двигателей. Или непроверенных фильтров.

Изобилие продуктов такого творчества, в котором нелегко оказывается найти «жемчужное зерно», заставляет вспомнить высказывание Чарлза Кеттеринга: «Изобретатель — тот, кто не относится слишком серьёзно к своему образованию». Но тем не менее это не оправдывает тот факт, что по-настоящему важные и необходимые открытия и изобретения могут годами и десятилетиями оставаться неизвестными и невостребованными. Вспомните Наполеона: история, как всегда, способна повториться — и не только как фарс…

Бигуди № 54

Впрочем, неплохим изобретателем может оказаться и лицо весьма высокого ранга, например, царствующая особа. Исторический пример: во времена Екатерины II молодые столичные щёголи завели новую моду. Они стали разгуливать по Петербургу в белых перчатках, с непременными лорнетами, дабы благосклонно рассматривать хорошеньких горожанок. Мода сия зело не понравилась императрице. Однако попросту запретить новую моду, издав указ, было для Екатерины дурным тоном — как же демократию потом строить в этой стране? Хоть какой-нибудь Думы, которая взяла бы на себя быстрое обсуждение сразу в трёх чтениях и единогласное голосование за новый неумный законопроект с последующим его обоснованием, ещё не было, слава Богу. Пришлось Екатерине Великой выкручиваться из ситуации самой. То есть указ царский, конечно, издавать пришлось, однако решение императрицы было весьма остроумным. После сего указа никто из модников и не подумал бы щеголять в белых перчатках с лорнетом в руках. Неприлично-с… Что же за указ издала Екатерина? Почему вдруг стало неприличным для молодых дворян использовать эти детали одежды?^>72

Рассуждая о теории красоты и красоте теории Эдвард де Боно в девятой главе книги «Использование латерального мышления» отмечал:

«В известном смысле наука является высшей формой искусства, поскольку здесь совершенство новой идеи не является делом вкуса или моды. И хотя науке явно недостаёт эмоциональной насыщенности и всеобщей притягательной силы, тем не менее ей внутренне присуща строгость. Различие между требованиями искусства и науки особенно наглядно представлено в творчестве Леонардо да Винчи. Искусство Леонардо прекрасно — это несомненно. Однако и его научные идеи подчас определялись единственным критерием — красотой. Так, в набросках предложенного им летательного аппарата Леонардо больше внимания уделил оформлению приспособлений, помогающих воздухоплавателям сойти с аппарата на землю, чем самой летательной способности аппарата. Великого художника больше занимала завершённость того, что было доступно восприятию, нежели реализация того, что может понять только посвящённый».