— Мсье! — Кто-то дернул его за полу.
Адриан приостановился и посмотрел вниз. Это был тот самый немолодой горбун, который приносил бумаги. Он явно запыхался.
— Я еле догнал вас, мсье, — скрипуче, на хорошем французском языке произнес горбун. — Отойдемте.
Адриан подчинился и зашел вслед за этим уродливым монахом в первую же дверь. Это была кладовая.
— Я вижу, что вы не врете, мсье, — сообщил горбун.
«И на том спасибо», — подумал Адриан.
— Я перепроверил почту, мсье, и увидел, что совершил ошибку. Монастыря Святой Мерседес в Нижних Пиренеях больше не существует. Ваша невеста едет в никуда.
Адриан замер. Он еще не все понимал, но видел, что ему сообщали нечто по-настоящему важное.
— Она в опасности, мсье, — со вздохом продолжил горбун. — Там теперь правят санкюлоты. Вы понимаете, что это значит?
Адриан понимал. Анжелика, въехавшая на территорию Франции из соседней страны, а не с Мартиники, попадала в категорию эмигрантов. Первый же активист коммуны, попавшийся на ее пути, мог отправить девушку в трибунал, а значит, на гильотину. Здесь, в Испании, такое понимали еще не все, отсюда и ошибка, но в Париже это давно была жестокая реальность.
— А зачем вообще было отправлять ее во Францию? — с еле сдерживаемым негодованием поинтересовался Адриан.
— Такова последняя воля ее отца, — тихо произнес горбун. — Он пожелал, чтобы его дочь до совершеннолетия служила Господу в монастыре Святой Мерседес, находящемся в Нижних Пиренеях.
«Бред», — подумал молодой человек.
Дело было нечисто. Если верить отцу, брак Адриана и Анжелики был жестко предопределен. Амбруаз не стал бы переигрывать.
— Вот точный маршрут ее кареты. — Горбун сунул ему в руку мятую бумажку. — Прощайте.
— Постойте!
Монах приостановился.
Адриан на мгновение прикусил губу и спросил:
— А кто оплатил эту перевозку девушки во Францию? Ведь не епископат?
Адриан, уже поработавший с чиновниками, ясно понимал, что никто не станет оплачивать чужие частные дела. Это просто не предусмотрено в статьях расхода. А наем кареты до Франции обошелся бы епископату в кругленькую сумму.
— Отец Жан, — сказал горбун и пожал плечами. — Кто ж еще? Он — главный благодетель для всех французов, попавших в беду в Коронье.
Охотник прибыл в Коронью к вечеру. Он довольно быстро узнал об аресте капитана, а затем и об осуждении Амбруаза Беро, зашел в инквизицию и выяснил, что падре Хуана нет на месте, да и вообще в городе. Поэтому, едва наступила ночь, посланец Аббата аккуратно вскрыл кровлю и проник в склад приемщиков. Здесь обязано было ждать своей судьбы все имущество, конфискованное у Амбруаза Беро, сожженного за языческую ересь.