Когда Адриан заговаривал о женитьбе, его новые знакомцы — кладовщики, спекулянты и финансисты — дружно принимались хохотать.
— Зачем? Ты посмотри, вся страна только и делает, что разводится! Что хорошего в браке?!
Адриану нечего было ответить. Он не знал, что в этом хорошего.
— Я хотела бы кое-что прояснить, — дрогнувшим голосом произнесла Анжелика.
Адриану было трудно даже посмотреть на нее.
— Простите, мадемуазель Беро. — Он покачал головой. — Но мне кажется, что у нас нет выбора. Буду честен, меня это не радует. Но я не вижу иного выхода. Мы с вами должны сделать то, о чем договорились наши отцы.
Наступила тишина. Антуан и Мария-Анна Лавуазье, прекрасно понимающие, что происходит, скорбно переглянулись.
— Вы уверены? — еле слышно осведомилась Анжелика.
— Да, — кивнул Адриан. — Мы живем среди людей. Они помнят, что мой отец рассчитывал на ваше приданое. Все рано или поздно узнают, что вы утратили эти средства на пути ко мне. Верно?
— Да, — совсем тихо, почти шепотом согласилась Анжелика.
— Люди не ведают, насколько вы и я противились этому браку. Они увидят лишь одно: обанкротившегося Аристида Матье, думавшего поправить дело с помощью ваших денег, и бесстыжего Адриана Матье, нарушившего слово, едва у него появилась такая возможность.
Тишина стояла могильная.
— Ваше положение, Анжелика, не лучше, особенно сейчас, когда женщины штурмуют дворцы и сами подают на развод. Я могу дать вам денег — более чем достаточно для молодой, имеющей вкус к жизни парижанки. Но вам нельзя их взять. — Адриан вздохнул и продолжил: — Но даже если вы не возьмете у нас ни сантима, это не решит ничего. Вам, учитывая все, что уже произошло, тут же налепят пожизненный титул абсолютной неудачницы, а мне — человека без чести. Я даже не знаю, что хуже.
Губы Анжелика затряслись, но Адриан обязан был сказать все.
— Ни вы, ни я не виновны ни в чем. Но нам никогда не отмыться. Я предлагаю заключить брак. — Молодой человек окинул взором всех присутствующих.
Антуан и Мария-Анна Лавуазье смотрели в пол, а Анжелика — полными слез глазами — в пустоту. Ему стало не по себе.
— Разводы разрешены декретом от двадцатого сентября, — торопливо, как-то по-мальчишески выпалил он. — Это теперь даже модно. Через полгода вы получите причитающуюся вам супружескую долю, и мы расстанемся.
Тишина в воздухе висела по-прежнему.
Адриан сделал над собой усилие, всем корпусом развернулся к девушке и спросил:
— Вы согласны?
Анжелика густо покраснела, опустила голову и ответила:
— Да.
Он ее ненавидел, как и она его. Но вариантов не было ни у него, ни у нее.