Ученик выслушал мой рассказ и спросил: «А при чем тут Рэйки?» Я очень удивилась и ответила, что лечение своей кисты она производила именно при помощи Рэйки. «А как она это делала?» – спросил он. Я рассказала о том, как, увидев, что ее щека опухает и приближается очередное обострение, и не имея ни малейшего желания садиться в машину и ехать к врачу, поскольку дело было в субботу, она сначала положила руки себе на щеку, «включила» символы (у нее была вторая ступень) и дала себе сеанс. Она повторила это в течение вечера несколько раз. Кроме того, она приготовила себе ужин и «зарядила» его при помощи Рэйки, так, что, когда она его ела, она знала, что не столько ест сейчас, сколько принимает своеобразное «лекарство». То же она сделала со стаканом чая. Она выпила в течение вечера несколько таких целебных стаканов чая, заряженных Рэйки.
«Так при чем же здесь Рэйки? – повторил мой ученик, выслушав все это. – Она вылечила свою кисту при помощи работы подсознания!»
Давайте в свете этой истории рассмотрим, что же мы делаем, давая себе сеанс Рэйки. Когда мы приглашаем символы Рэйки принять участие в исцелении, не обращаемся ли мы на самом деле к скрытым ресурсам своего организма, точнее, к подсознанию, фокусируя при помощи символов нашу волю к выздоровлению? Человек, прошедший семинар Рэйки второй ступени и абсолютно доверяющий силе воздействия символов, во время сеанса как бы «отпускает» свое сознание и дает работать подсознанию, тем самым незадействованным обычно клеткам мозга, которые таят в себе огромную духовную силу. Именно эта сила и приносит исцеление, и она выпускается на волю благодаря тому, что завеса сознания отодвигается, концентрируясь на символах Рэйки.
Все сходится, правда? Но тогда возникает вопрос – а как же мы лечим других пациентов, ничего на знающих о Рэйки? Неужели все они ощущают облегчение только благодаря доверию к целителю? Конечно же, это не так. В случае лечения других тоже работают символы Рэйки, и в этом случае точно так же можно описать их воздействие как «отодвигание барьера», т. е. притягивание части сознания пациента, которая мешает исцелению.
Но где же эта часть его сознания? Ведь он не знает ничего ни о каких символах и о том, что я применяю их при лечении? И тем не менее, когда я начинаю сеанс, эти символы сдвигают некий барьер, который находится внутри пациента и одновременно вне его. Он находится в одном из его тонких тел, том, которое является общим для пациента и для целителя, и для всех людей.