- Нет. Мне вообще ничего не снится.
- Что ты любишь делать больше всего?
- Делать бизнес.
До сих пор все шло великолепно. Профессор успокоился и находил даже определенное удовлетворение в этом молниеносном состязании. Незаметная саркастическая усмешка искривила его губы, ибо он, разумеется, и не помышлял отвечать согласно с истиной: ведь он великолепно помнил, какие ответы оцениваются наивысшим баллом, и именно эти ответы он бросал с холодной решительностью, но не очень поспешно, потому что при окончательном подсчете результатов имело значение и время реакции на вопрос. Внезапно быстрый обмен ответами и вопросами был прерван:
- Где был 27 января 1953 года в 23:35?
Коулмэн начал рыться поспешно в памяти, но никак не мог ничего припомнить.
- Я... я... взгляну в календарь... - пробормотал он, стараясь добраться до жилетного кармана, но покрытый резиной стальной держатель мягко, но непреклонно помешал ему в этом.
- Говори, где был 27 января 1953 в 23:35? - повторила машина низким голосом, в котором как будто зазвучала металлическая нота.
- Был... я... я не помню... Это было... - почти выкрикнул профессор.
- Это было вчера. Ты что, рассеянный?
- Нет!
- Что ты делал 27 января 1953 года в 23:35?
- Читал доклад... доклад на конференции электроников...
- Не выкручивайся! - басом прогудела машина, и Коулмэн покрылся гусиной кожей. - В 23:35 доклад давно уже был окончен. Ты разговаривал в курительной с несколькими людьми. Кто были эти люди?
- Э... коллеги... инженеры... ученые...
- Не выкручивайся. Кто они с точки зрения политической? Это были красные?
- Нет!!!
- Откуда ты знаешь, что нет?
Коулмэн молчал.
- Не знаешь, а говоришь, что нет! Значит, лжешь. Получаешь предупреждение. В следующий раз будешь наказан. О чем вы говорили?
- О тебе.
- Не выкручивайся. Что это такое - "о тебе"? О каком "тебе"? Говори иначе наказание.
- Боже мой, - простонал Коулмэн ("Минус шесть очков", - промелькнуло у него в уме: обращение к богу указывает на страх, возникающий при нечистой совести). - Говорили об ЭДИПе, то есть о тебе... о машине для допроса, для проверки лояльности...
- По какому праву ты говорил о государственных тайнах?
- Но ведь... но ведь это я тебя создал... я тебя сконструировал!.. - в отчаянии воскликнул Коулмэн, сознавая в то же время, что машина не поймет этих слов.
- Ты произносишь фразы, лишенные смысла. Не выкручивайся. О чем говорил в 23:35?
- Но я ведь сказал - о тебе!
- О чем еще?
- Больше ни о чем. Ой!!! - вскрикнул Коулмэн, стараясь вскочить, потому что в эту секунду удар электрического тока прожег его от пальцев ног до бедра. Но мягкие лапы держателей энергично прижали его к креслу.