- Видишь, как плохо лгать? - отеческим тоном сказал микрофон. - Говори правду, иначе будешь наказан. О чем ты говорил с этими людьми 23 января 1953 года в 23:35?
- Не... не помню... - еще выговорил Коулмэн.
- Почему не помнишь? Ты умственно больной?
- Нет! Нет! Просто... просто это была товарищеская беседа, мы говорили... так, без всякой связи... о разных вещах... пили вино...
- Ты хочешь этим сказать, что ты был пьян и поэтому ничего не помнишь?
"Опьянение - минус семь очков!" - молнией сверкнуло в памяти Коулмэна, и он растерянно воскликнул:
- Я не был пьян!!!
- Почему же не помнишь?
- У меня болит голова... Я не могу собраться с мыслями...
- Несобранность - это значит рассеянность, не так ли?
- Ну да, но я... Он!!!
- Не лги, - сказал микрофон. - Видишь, как плохо лгать? Только что ты сказал, что совсем не рассеянный. Ты говорил этим людям, что нужно ликвидировать ФБР. Признаешься?
- Я говорил... но... не в подрывном смысле... наоборот...
- Что значит "наоборот"?
- Я говорил, что если ввести повсеместно машины для проверки лояльности, то не нужны будут люди для допросов, значит, ФБР не... того... не совсем... не будет так уж необходимо...
- Значит, ты говорил, что ФБР не будет "так необходимо"? Почему не будет необходимо? Может быть, потому, что изменится строй?
- Нет! Нет! Строй не изменится!
- Ах, не изменится... - почти ласково проговорила машина и внезапно: Любишь птиц?
- Нет! - крикнул Коулмэн.
- Любишь голубой цвет?
- Нет!
- Любишь голубей?
- Нет! Я не терплю голубей!!! - заверещал ученый. Он потел все отчаянней, становился все более мокрым. Испаряющийся пот попадал в чувствительные гидрометры, за это полагались штрафные очки.
- Ты говорил, что нужно ликвидировать ФБР?
- Я говорил в хорошем смысле! Я лояльно говорил!
- Не выкручивайся. Отвечай точно на вопрос: говорил, что нужно ликвидировать ФБР или нет?
- Я не хотел... Ай!!!
- Перестань лгать. А что ты имел в виду, когда говорил: "Новый способ определения справедливости станет достоянием американского общества".
- Это мог только этот скотина кельнер!!! - завопил Коулмэн, дрожа от отчаяния и злости. Специальные устройства под креслом непрерывно регистрировали эту дрожь, добавляя за нее все новые штрафные очки.
- Почему бросаешь тень на лояльного обывателя? Заботься лучше о себе, правдиво отвечая на вопросы. Какой это должен быть новый способ?
- Я имел в виду автоматизированный... - начал Коулмэн, но, сообразив, что машина этого не поймет, ибо среди сформулированных для нее понятий ничего не было об автоматической Фемиде, поспешно поправился: - Я имел в виду всеобщую, американскую, демократическую справедливость...