В первом же бою от массированного огня его «кобры» немецкий бомбардировщик «Ю-88», эта мощная, двухмоторная цельнометаллическая машина, буквально развалилась на части в воздухе, а остальные из армады, увидев такое невероятное зрелище, сбросили бомбы куда попало и бросились наутек.
По возвращении летчики 16-го, выяснив в чем дело, тут же бросились к Жмудю с просьбой сделать им такой же перевод. На счастье, об этом новшестве не узнал Исаев, иначе наверняка бы запретил – не положено, нарушение инструкции.
Среди летчиков из других полков пошли разговоры о том, что попасть к Покрышкину в прицел – это конец, разнесет в пух и прах, поскольку он посылает такой шквал огня, что никто не может устоять. Немцы его страшно боятся. Стоит ему появиться в воздухе, как они начинают предупреждать всех, кто в этот момент находится в зоне: «Внимание! Тревога! Покрышкин в воздухе». Опытные сразу прижимаются друг к другу, а молодых стараются не выпускать в воздух. Вот, мол, и нам бы иметь такое вооружение. Оружейники из 16-го, слушая эти разговоры, резонно замечали: «Сначала нужно научиться летать и стрелять, как Покрышкин, а потом думать о том, как воспользоваться его изобретением».
Но то, что немецкие связисты предупреждают своих летчиков о присутствии в воздухе Покрышкина, было сущей правдой. Об этом свидетельствовали материалы разведывательного перехвата переговоров немецких пилотов с землей и между собой.
Под вечер того же дня звену Покрышкина было приказано вылететь под Таганрог и на немецком аэродроме уничтожить советский истребитель «Як-7».
Как выяснилось, группа советских истребителей следовала на фронт, не долетев до Ростова, попала в сплошную облачность, сбилась с курса и, приняв немецкий аэродром за свой, пошла на посадку. Первый «Як» уже приземлился, когда второй при посадке заметил на летном поле автомашину с белым крестом на кузове. Ударив по газам, он взмыл вверх и успел по рации предупредить остальных. Группа прекратила посадку и с набором высоты ушла на свою территорию. А летчик первого самолета попал в плен.
Направляясь в штабную землянку после возвращения из-под Таганрога, Покрышкин обратил внимание на высокого, статного летчика в шлемофоне и кожаной куртке, нервно прохаживающегося неподалеку от входа в землянку. Решив, что это кто-то из начальства прибывающего пополнения, о чем уже знали летчики, Саша незаметно прошмыгнул мимо незнакомца и быстро спустился в землянку.
– Разрешите доложить, товарищ командир, – обратился он к Исаеву. Тот сидел за столом и о чем-то разговаривал с начальником штаба Датским.