– Опять будешь писать? – начал ворчать Покрышкин, едва медсестра с чистым бланком истории болезни в руках присела на табуретку перед его кроватью.
– Таков порядок, – невозмутимо ответила она и приступила к заполнению карты.
– Имя, отчество?
– Александр Иванович.
– Год рождения?
– Девятьсот тринадцатый.
«Ого, на целых десять лет старше меня, небось, уже женат», – мелькнула у нее мысль. Далее последовали вопросы: домашний адрес, родители, семейное положение. Покрышкин добросовестно ответил.
«Не может быть, чтобы он был не женат, – крутилась у нее в голове мысль, пока она записывала его ответы. – Нарочно дурит мне голову. Есть у него и жена, и дети. Кто же в двадцать девять лет живет без семьи? Домой, наверное, пишет нежные письма, а здесь с девушками заговаривает. Знаем мы вас. И книгу взял… Читать не будет, а так, ради знакомства унес Гюго».
От этих мыслей Мария почему-то расстроилась и, не закончив работу, ушла.
Весь оставшийся день прошел скверно. На душе было тоскливо, все буквально валилось из рук.
Вечером, согласно распоряжению врача, Мария поставила капитану банки и, присев рядом с его кроватью на табурете, решила немного передохнуть. Она сильно устала, ее сразу начало клонить ко сну, и только усилием воли она держалась, все думая, как бы не заснуть и не свалиться с табурета. Тогда от этого капитана совсем житья не будет – изведет своими насмешками.
А капитан, лежа на груди лицом к Марии, искоса наблюдал за ней и все не мог насмотреться на этот нежный профиль, на эти пушистые светлые волосы, обрамляющие лицо. В мерцающем полумраке комнаты она казалась ему сказочной феей.
Присутствие этой необычной девушки волновало Покрышкина. Он так давно не ощущал тепла, так много у него скопилось на душе невысказанного, что неожиданно для самого себя заговорил о своей прошлой жизни.
Мечтой стать летчиком он загорелся с детства и чуть ли не с девятилетнего возраста взялся себя закаливать. Каждое утро, даже зимой, в городе Новосибирске, где он жил с родителями, младшими братьями и сестрой, выходил он раздетым по пояс во двор и делал зарядку по специальной системе, подымал гири, потом обливался водой или растирался снегом. Позже уже серьезно увлекся спортом.
Жизнь его была нелегкой. Уже в пятнадцать лет он вынужден был оставить школу и стал самостоятельно зарабатывать себе на хлеб. И уж потом, работая, доучивался, чтобы получить среднее образование, иначе в летчики не попасть.
Вначале был учеником кровельщика. Потом поступил в ремесленное училище и получил там профессию слесаря-лекальщика. Работая на заводе, стал посещать занятия в осоавиахимовском планерном кружке. Завод и направил его по комсомольской путевке в авиационное училище в Перми. Сколько было тогда радости. И лишь приехав в училище, он узнал, что из летного оно преобразовано в авиационно-техническое и будет выпускать техников по обслуживанию самолетов.