Лео мрачно смотрел на старика. Он начинал понимать, отчего так боятся Болотных аборигенов. Если жизнь здесь зависит от неосторожно брошенного слова, то у грубых и вспыльчивых дикарей мало шансов выбраться отсюда живыми.
– А мне и думать нечего, – легко сказала Веста. – Мы хотим того же, что и вы – жизни.
– Все хотят жизни, – отозвался старик. Слова девушки его не впечатляли. – Вопрос в том, хочет ли она вас?
– А вас?! – хмуро поинтересовался Нильс. – Вас, значит, она хочет?
– А ты погляди на нас, – старик обвел рукой своих людей. – Кого больше любит жизнь?
Друзья переглянулись: не очень было понятно, что старик имеет в виду. И Нильс не замедлил съязвить:
– То есть, если вы листиками прикрылись – и, значит, жизнь вас любит? А нас, значит, нет?
Он хотел выкрикнуть еще что-то обидное, но его прервал всеобщий смех. Нильс запнулся, недоуменно огляделся.
– Ты правда думаешь, что мы прикрываемся мертвой листвой? – с улыбкой спросил старик.
– Мне все равно… – не очень уверенно буркнул дальнобойщик.
– А мне интересно! – неожиданно заявил Пашка. Он шагнул вперед, и никто не остановил его. – Эти листья – они прямо из вас растут?
– Сразу видно молодую поросль, – старик смягчился. – Юный взгляд выхватывает самую суть. Все верно, малыш, только это не листья. Это кожа. Так уж устроены люди Болот. И в этом наше счастье и наша сила.
Лео вроде бы и догадывался о странной природе этих людей, но заявление старика все равно повергло его в шок, вызывая отторжение, как и все противоестественное. Оставалось только слушать и переваривать эту сумасшедшую информацию. Старик, между тем, продолжал:
– У этого юноши еще есть шанс стать одним из людей будущего, потому я поясню – прежде всего для него. Но и вы послушайте. Если этот мальчишка пришел с вами – вряд ли вы связаны с Гильдией. Впрочем…
Старик замолчал, с кряхтением устроился поудобнее и продолжил:
– Впрочем, мы все равно выясним истину. Потому что мы не задаем вопросов – мы смотрим в суть. Вы ведь недавно в Темени, верно? Можете не отвечать, я и так вижу. Что вас больше всего поразило в этом мире? Я отвечу за вас: его мертвая сущность. Все здесь недолговечно, стремится к распаду, превращению в пыль. Все, кроме жизни. Жизнь тоже здесь болезненнее и короче, чем во Внешнем мире. Но все же жизнь способна сопротивляться распаду. Потому что жизнь порождает жизнь. Посмотрите на Великую Пирамиду за моей спиной. Что вы видите? Верно, некогда это было атмосферной установкой. Титанический прибор для производства кислорода из мертвого камня. Но Темень захватила его – и установка неизбежно должна была остановиться – и превратиться в прах, как и все здесь. Но что же случилось? Жизнь. Маленькое растение, крохотная частица жизни, которая тянулась к истекающей отсюда атмосфере, начала свою неистовую борьбу против мрака, разложения и смерти. Кто-то скажет – произошла мутация. Мы же считаем, что случилось чудо – и растение, напитываемое кислородом из этого агрегата, стало расти, пока не покрыло собой всю его поверхность. Оно проникло внутрь, опутывая все узлы и агрегаты, оно бешено росло, занимая место выходивших из строя деталей и целых узлов. Металл распадался, а на его место приходила живая растительная масса. И вот, настал момент, когда ни единой детали здесь не осталось – все рассыпалось в пыль. Но установка работала! Она работает и сейчас! И да работает она вечно!