– Радуйся и здравствуй, Узай, – приветствовал охранника Филипп.
– Мир тебе, брат Филипп.
– А что, хозяйку дома уже не надо приветствовать? – строго спросила Марфа.
В мужественном лице Узая ничего не изменилось от этого замечания. Охранник лишь почтительно склонил голову и сказал:
– Мир и тебе, женщина.
Во двор из гостевого флигеля снова вышел долговязый и нескладный человек и направился к столу под навесом.
– Учитель сказал, что не будет завтракать, – объявил он. – И мы не станем. Спасибо, хозяйка.
– Как не будете завтракать?! – изумилась Марфа. – Я стол накрыла… Без завтрака не отпущу! Даже не думайте! Нет, Симон, пойди и скажи Иисусу… – Она не договорила, встретившись с суровым взглядом долговязого апостола.
– Прости, женщина. Я сам слышал, как Учитель сказал Петру, а Петр кивнул мне и велел передать тебе и ученикам… Нет у нас времени. Сейчас же идем в Город.
Симон развернулся и размашисто зашагал в сторону гостевого флигеля.
– А я, пожалуй, отведаю эту сладкую булочку, – сказал Филипп и быстро схватил лепешку, хотя никакого позволения от Марфы не получил, а только взгляд – обиженный и даже сердитый. Истолковав его на свой лад, он предложил: – Хочешь, я помогу тебе убрать со стола. Вечером всё съедим, не волнуйся.
– Еще не хватало, чтобы ты помогал мне. Мы с Магдалиной быстро управимся. А потом догоним вас на дороге… Вы медленно ходите. Вы, мужчины, вообще всё делаете плохо и медленно.
Глава двенадцатая
Смоковница
Второй час дня
Из Вифании в Виффагию и дальше по направлению к Городу шли так.
Впереди, оглядываясь по сторонам, по разным краям дороги шагали Гилад и Узай – ученики-охранники.
Чуть дальше по центру дороги шел колченогий и долговязый апостол, которого в общине прозвали Зилотом, а родители нарекли Симоном. Симон Зилот не крутил головой и не оглядывался, но видел всё, что происходило впереди, по бокам и сзади, и видно было, что он всё видит и многое слышит. Сразу за ним шел Иисус Христос.
Слева от Иисуса шагал коренастый рыжий человек с огненной бородой, которого иногда называли Иаковом Алфеевым, чаще – Иаковом Малы́м и еще чаще – просто Малы́м или Ма́лым. Иаков то и дело взглядывал на Иисуса, словно хотел убедиться, что Христос идет рядом и он, Иаков Малый, от Него не отстал.
Справа от Иисуса шел темно-русый человек с короткой курчавой бородой. Человек этот был среднего роста, чуть повыше Малого, но у́же его в плечах. Однако по тому, как он ступал, как твердо ставил ноги, как гордо и уверенно нес голову, как держал руки, сразу же чувствовалось, что он от природы наделен силой и волей, и воля его порывистая, а сила – неожиданная и властная. Отец нарек его Симоном, но его уже давно называли Кифой или Петром, что на арамейском и на греческом языках означало «камень». Такое прозвище дал ему Господь. Симон Петр не взглядывал на Христа, потому что чувствовал всем своим существом, знал и не сомневался, что пребывает в Его присутствии.