Медсестра подошла к Мустафе.
— А у вас родился сын, — сказала она.
Вздох облегчения с шумом вырвался из груди палестинца. Столько переживаний, беспокойств — и вот, оказывается, жена подарила ему наследника! Он крепко сжал руку Хамида. Однако едва потрясенный отец открыл рот, чтобы спросить что-то, как медсестра добавила:
— Но вам стоит поговорить с доктором. Я вас проведу, — сказала она, — пойдемте.
Мустафа тревожно оглянулся, словно ища подсказки где-то рядом. Но каждый из сидевших здесь был занят своим делом — радуясь по поводу прибавления собственной семьи либо продолжая пребывать в томительном ожидании.
Пройдя через двери, они очутились в длинном коридоре, по обе стороны от которого шли двери кабинетов медперсонала. Подойдя к одной из них, медсестра попросила подождать.
— Сейчас акушерка освободится и выйдет, — сообщила она, скрывшись за дверью.
Мустафа в ожидании принялся ходить по коридору взад и вперед. На его загорелом до черноты лбу пролегла глубокая морщина. Он напряженно размышлял о том, что же скажет ему доктор?
Акушерка, закрыв за собой дверь, повернулась к Мустафе и Хамиду, стоявшим рядом. Высокая немолодая женщина смотрела на них. На ее лице отражалась усталость.
— Радуйтесь, сын у вас! — с улыбкой объявила она. — Правда, роды были тяжелые. Придется на время вашу жену оставить у нас. Понаблюдаем за ней.
— Что-то не так? — тревожно спросил Мустафа.
— Она сама родить не смогла, малыш слишком большой. Пришлось кесарево сечение делать. Но и это еще полбеды — пуповина вокруг шеи мальчика закрутилась, пришлось делать большой разрез, чтоб освободить ребенка.
Мустафа побледнел, покрывшись холодным потом.
— И… что? — с трудом выдавил он.
— Да не волнуйтесь вы так, — успокаивающе сказала акушерка, — все у вас будет хорошо. И не такое бывает!
Хамид был счастлив — теперь у него будет братик. Дальнейший разговор его мало интересовал — главное он уже знал. Пока отец разговаривал с врачом, он решил обследовать роддом. Предоставленный сам себе мальчик затеял игру. Пол в роддоме был выложен цветной плиткой, и мальчуган стал перепрыгивать с квадрата на квадрат, то на одной, то на другой ноге.
— Один, два, три, — считал Хамид, с увлечением прыгая все дальше и дальше, — четыре, пять, шесть, — раздавалось весело и звонко.
Он и не заметил, как, допрыгав до конца коридора, оказался на лестничной клетке. Увлекшись игрой, мальчишка продолжил ее уже на ступеньках.
— А теперь через одну, — беззаботно смеясь, приговаривал он, перепрыгивая дальше.
На минуту остановившись, Хамид развернулся и, прыгая в обратную сторону, вернулся в коридор, с которого начал. Но здесь все было спокойно — отец по-прежнему беседовал с врачом. Мальчик поднялся на один этаж выше, пробежал по коридору и, встав у окна, залюбовался участком моря, который он увидел. Это был маленький кусочек, видимый из окна, однако впечатлительный Хамид погрузился в мечты.