8. Не обойдем же молчанием и того, какая личина благоговения, на погибель слышащих, примышлена им в этих словах:
Евномий. Не по примышлению человеческому чествовать Бога именованием нерожденного, но воздавать Ему из всех необходимейший долг в исповедании Его тем, что Он есть действительно.
Василий. Какое слово по достоинству может выразить ухищрения этой изворотливости! Старается устрашить людей простодушных, что они не воздадут Богу должного, если не будут Его исповедовать нерожденной сущностью, и исполнением долга называет собственное свое нечестие, опасаясь подать мысль, что говорит нечто от себя, но внушая, что воздает необходимо должное Богу. И всем прочим указывает, что, вносящие нерожденность в сущность Бога [413], как невиновные не подпадут ответственности, а если будут понимать иначе, благочестивым образом, то навлекут на себя неумолимый гнев, как вознерадевшие воздать самый давний и необходимый из всех долгов.
Евномий смешивает между собой понятия об энергиях, а их, в свою очередь, – с понятием о сущности
Посему охотно спросил бы я его, в рассуждении ли всего сказываемого о Боге одинаково хранит он такое благоразумие [414] или в рассуждении одного только этого выражения. Ибо если вовсе ничего не умопредставляет по примышлению, чтобы не показаться чествующим Бога человеческими наименованиями, то подобным образом все высказываемое о Боге будет признавать сущностью. Поэтому как же не смешно сказать, что [Божественное] творчество[415] есть сущность; или промыслительность, или также предведение опять сущность и вообще всякое действование назвать сущностью? И если сии именования принадлежат одному означаемому, то по всей необходимости они равносильны между собой, как видим сие во многоименных, когда, например, одного и того же называем и Симоном, и Петром, и Кифой.
Толкование чувственных выражений Священного Писания о Боге
Следовательно, кто услышал о неизменяемости Божией, тот будет приведен и к понятию нерожденности. И кто услышал о нераздельности[416], тот дойдет и до понятия творчества[417]. И что может быть нелепее сего смешения, когда отнявший у каждого имени собственное его значение дает новое вопреки общему употреблению и учению Духа? Когда слышим о Боге, что вся премудростию сотворил еси (Пс. 103:24), познаем Его созидательное искусство. Когда слышим, что отверзает руку Свою и исполняет всякое животно благоволения (Пс. 144:16), познаем на всех простирающийся Промысл. Когда же слышим, что тму положи закров Свой (Пс. 17:12), уразумеваем невидимость Его естества. И опять, слыша сказанное от лица Божия: