Примеры добродетелей у языческих авторов
4. А слышал я у одного искусно изучившего мысли стихотворца, что как всякое стихотворение Гомера есть похвала добродетели [1744] и все у Гомера, кроме второстепенного, ведет к сей цели, так не менее к сему же клонится и то место, где Гомер представил, что вождь кефалонцев спасся нагим от кораблекрушения [1745] и что сперва царица, когда надлежало бы ей застыдиться, увидев его нагим, при самом его появлении ощутила к нему уважение, потому что стихотворец представил его вместо одежды украшенным добродетелью; потом и прочие феакийцы столько почли его достойным, что, оставив роскошь, в какой жили, стали все на него смотреть и ему подражать, и ни один из феакийцев ничего более не желал тогда, как соделаться Одиссеем, и притом спасшимся от кораблекрушения. В этом месте, как говорил истолкователь мысли поэта, Гомер, едва не вслух всем вопия, говорит: «О добродетели должно стараться вам, люди; она и с претерпевшим кораблекрушение спасается от потопления, и на суше доведенного до наготы показывает более досточестным, нежели счастливых феакийцев». Такова-то добродетель! Другие стяжания не более принадлежат своим владетелям, как и всякому другому, подобно тому как кость в игре выпадает и той, и другой стороной; одно стяжание неотъемлемо – это добродетель; она принадлежит человеку и при жизни, и по смерти. Посему-то, как кажется, и Солон [1746] говорит богатым:
А мы не променяемся с ними богатством добродетели,
потому что оно всегда постоянно,
а имуществом людей владеет то тот, то другой.
Подобно сему и то место у Феогнида [1747], где он говорит, что «Бог [какого Бога он ни разумел] наклоняет людям то ту, то другую чашу у весов, чтобы им то богатеть, то ничего не иметь». Да и хиосский софист Продик [1748] в одном месте своих сочинений сходно с этим любомудрствовал о добродетели и пороке. И в его слова надобно вникнуть умом, потому что он человек, не презрения достойный. Говорится же у него там, насколько помню его мысль, потому что слов не знаю, кроме того, что сказано это просто, не мерной речью [1749]: когда Геракл, будучи очень молод и в таком же почти возрасте, в каком теперь вы, рассуждал, на какой ему обратиться путь, на тот ли, который чрез труды ведет к добродетели, или на другой, легчайший, подошли две женщины; а это были Добродетель и Порок, потому что хотя они и молчали, но различие тотчас выказывалось в наружности. У одной красота была подготовлена с помощью притираний; она дышала роскошью; неотлучно водила с собою целый рой удовольствий, старалась привлечь к себе Геракла. Другая была худощава, неубранна, смотрела пристально и выражала в себе иное тому подобное, потому что обещала не что-нибудь легкое и приятное, но тысячи трудов, подвигов и опасностей везде – и на суше, и на море. А награда за это такова, что можно стать богом, как выразился Продик. И Геракл последовал, наконец, за сею женщиною.