— Позвольте, я понесу Вашу сумку, — предложил услужливый Вацлав.
— Нет!!! — завопила Элиза так, что зеленоглазый красавец вздрогнул и чуть сам не лишился чувств. Однако юноша быстро взял в себя в руки.
— Простите мою дерзость, миледи, но идти осталось совсем недолго, поэтому, надеюсь, вы не откажетесь снова принять мою руку?
— Приму, — как-то глупо ответила Элиза и неумело вцепилась в твердый локоть Вацлава.
Буквально через несколько пролетов Вацлав остановился у огромной деревянной двери, по бокам которой стояли одетые во все белое, два мальчика-пажа.
— Вот мы и пришли, — сказал Вацлав. — Входите, входите, не смущайтесь!
И смущенная, совершенно сбитая с толку Элиза, прижимая к груди коричневую спортивную сумку, вошла в бальную залу, где давал пир Великий Карл IV, император Священной Римской Империи.
Живопись увековечила многие пиры. Пировали полководцы, короли и просто чревоугодники. Эпоха, о которой я пишу, запечатлена лишь в манускриптах и древних бесценных книгах, которые от руки переписывали просвещенные монахи. Но как разглядеть в плоских, невыразительных изображениях лиц живых людей, которые, так же как и мы, были наделены чувствами, желаниями, разумом и волей. Я никак не могла увидеть этот бал, но вот, наконец, видение посетило меня.
В сопровождении зеленоглазого и услужливого Вацлава Элиза вошла в большой, просторный зал, где обычно устраивались пиры. Как и все современные люди, перешагнувшие рубеж 20-ого века, она представляла себе подобные мероприятия по картинкам и по плоским изображениям людей в древних рукописях.
Но в действительности все было сосем не так. Во-первых, в помещении стоял довольно неприятный запах, исходящий от стоящих на столах закусок, к которому примешивался естественный запах человеческих тел, иногда сдобренных резким ароматом средневековых духов или привезенных с Востока благовоний. Сотни сальных свечей стоящие на специальных подстольях, неистово чадили, добавляя свою струю в общую смесь запахов. Сама зала не представляла собой изящное и изысканное творение архитектуры, как это было в более поздние века. Скорее все — начиная от деревянной мебели и заканчивая последним гвоздем, было довольно грубым, но прочным, как и сам средневековый замок. В архитектурном отношении зал не представлял собой особого интереса: те же каменные стены и полы; уходящие ввысь стрельчатые окна, украшенные цветными витражами. Полы были застелены резаным камышом, так как все объедки бросали прямо на пол, а на стенах висели бесценные гобелены, изображающие битвы крестоносцев с мусульманами. На гобеленах отчетливо прослеживалась геральдика рыцарских орденов, принимавших участие в этом грустном и трагическом мероприятии под названием крестовые походы.