Каждое утро орлы слетались во двор хозяйского дома и слушали, что сегодня скажет их пророк. Он вещал с небольшой террасы первого этажа, что вместе они — сила, что их сила противостоит злу на земле, что они спасут мир, Рафик будет ими разумно управлять, и тогда на Земле наступит рай. Разумеется, все это звучало примитивно, но мальчики из глухих аулов, которых, как рассказал мне Камиль, специально ездили вербовать каждый год, верили каждому слову. Для них Гродин казался центром вселенной, а Ханмурзаев заставлял Солнце вращаться вокруг Земли.
Орлы проходили специально разработанный обряд инициации, разрезая себе руку, сливая свою кровь в общую чашу, из которой ее пил Рафик, и доказывали преданность своему божеству каждый день. Буквально каждый день парни искали повод проявить себя. Те, которым это удавалось, получали денежное вознаграждение. Вера и деньги, деньги и вера, одно питает другое, ни одно, ни другое по отдельности долго не протянет.
Был еще один обычай, позаимствованный у казаков, секущих провинившихся в кругу, и усовершенствованный Ханмурзаевым. Если член его банды совершал проступок, особенно воровство, все орлы слетались в круг, обвиняемого выводили в центр, к специально приспособленному для наказания столбу с метровой перекладиной, прибитой поперек, чуть выше среднего человеческого роста. Его разворачивали лицом к столбу, руки привязывали к противоположным концам перекладины. Казаки бы его высекли, а палач Ханмурзаева, был в банде и такой тип, вырезал из спины полоску кожи вдоль позвоночника. Все это наживую. Потом рану обрабатывали, но обезболивающее давать запрещалось. Как они выживали после такой расправы — не знаю! Однажды случайно увидела в окно, как это происходит и упала в обморок, хотя вид крови меня никогда особо не пугал.
А как-то раз среди черных пиджаков и полосатых шелковых рубах мелькнул джинсовый костюм. Ахмед вел меня по первому этажу в столовую. Ханмурзаев велел своей женщине обедать всегда с ним. Пригляделась к парню в джинсе, это оказался… Мишка Горюнов! Оказывается, он продолжает работать на Барыгу. Я не забыла спросить у Камиля, в чем заключается Мишкина работа. Он рассказал интересную вещь: Ханмурзаев, рехнувшийся на обожествлении своей персоны, заказал Горюнову разработать эмблемы и символы для его учения. Кроме того, поручил найти скульптора, который изваял бы скульптурные портреты нашего местного Адольфа. Оставалось еще найти ювелира. Он был необходим для работ по изготовлению особых перстней опять-таки с профилем Рафика. Перстни планировалось вручать всем, кто проходил посвящение и становился полноправным членом банды.