Одной такой ночью, сняв дурацкую косынку, безобразные украшения и распустив давно не крашенные волосы, я стояла у открытого окна. Хоть и мерзла постоянно, но не подышать чистым лесным воздухом не могла. Не хватало только вечерней сигареты. Вокруг было тихо, орлы спали. Ханмурзаев, обнаглевший от своей власти над городом, все же не имел привычки на ночь выставлять дозорных, поэтому ночью у меня создавалась иллюзия полного одиночества, покоя и даже свободы.
Надо отметить, что дом Ханмурзаева располагался над лесом, окружавшим город. Это было шикарное здание, построенное из какого-то розоватого камня, с высокими потолками и достойным парадным входом. Располагался дом далеко за городом. Поблизости не было никаких промышленных построек, никаких дачных кооперативов, ничего! Из западных окон спальни открывался прекрасный вид: кроны высоких деревьев, слившиеся в зеленое шелестящее море.
Вдруг по окружавшему дом двору заметались собаки. Три свирепых дога охраняли логово маленького Гитлера. Я уже давно знала, что не так страшен дог, как его малюют, и за кусок булки эти мощные псы станцуют вам джигу. Сейчас они тоже вроде залаяли, но, поклубившись в углу забора, успокоились и разбрелись по своим важным собачьим делам. Наверное, почуяли кошку, а она убежала. Внизу зажглось окно, на свету мелькнул чей-то силуэт. Кто-то чуткий обеспокоился поведением псов. Через минуту по двору прошелся Ахмед. Он, как всегда, обстоятельно заглянул в темные углы, а убедившись в том, что ничего не случилось, прикрикнул на псов, дескать, брехуны блохастые!
Великан ушел, свет в его окне погас. Однако мне показалось, что рано расслабляться. И действительно, прошло минут двадцать, и через открытое пространство двора, от угла, где толкались тощими костистыми боками черные псы, метнулась человеческая фигура. Я подумала о Посреднике. Неужели сейчас? Но потом поняла, что ошиблась. Пришелец затих под моим окном, а потом, судя по звукам, начал осторожно карабкаться вверх по виноградным лианам. На этот раз Ахмед не проснулся. К счастью, его окно было этажом ниже и левее моего метров на пять. Но кто же это такой смелый лезет в мое окно?
Я не успела умереть от любопытства, как над подоконником возникла голова дантиста Ведищева. Он ловко перемахнул через широкий подоконник в комнату.
— Привет! — сказал Олег, устало дыша.
— Почему ты здесь? — в ужасе прошептала я. — Тебя убьют!
— Потом, — уточнил он, шагнул ко мне и дотронулся кончиками пальцев до моих губ. — Ты похудела…
Попав в его теплые объятия, такие родные, пахнущие домом, лосьоном после бритья и бензином (он ехал на машине, догадалась я), прижалась к нему, плача и причитая. Мне было так хорошо и страшно, что подумалось: лучше умереть, чем ждать каждую минуту кошмарной развязки!