У меня дома побывали дикие звери. Пока я находилась в разъездах, они перерыли шифоньер, перевернули диван, вытащили из тумбочки в прихожей обувь и полазили в духовке. Что искала стая шкодливых обезьян — понять было невозможно. На шифоньере у меня лежало около пяти тысяч рублей. Это была маленькая заначка на всякий случай. Я забыла взять эти деньги в Москву, хотя это и был тот самый «всякий случай». Просто Олег меня совсем заморочил. Найти эти деньги не составило бы труда для грабителей, но деньги остались нетронутыми. Я стояла столбом и не могла отделаться от ощущения, что пришла в чужое разворованное жилище.
— Что здесь было? — задал чисто риторический вопрос Олег, вошедший со своей дорогой ношей следом за мной.
— Точнее, кто здесь был?
— Что-то искали. Деньги на месте?
— Да…
— А ценности?
— Никогда не было…
— А какие-нибудь бумажки? Договоры, акции?
— Нет… Вообще-то я все храню в сейфе, на работе. Ключ от сейфа у меня.
— Ладно, поиграли — и хватит! — Ведищев взялся командовать. — Звони в милицию. Только сначала положим Кирюху и я освобожу Горюнова. Приеду — позвоним.
Я привела в порядок диван, Олег уложил мальчика. Потом он уехал, а я стала наводить порядок и ждать, когда проснется Кирилл. Он проспал два часа, проснулся, потянулся, потер глаза, зевнул и сел. Потом спросил:
— А где папа?
— Сейчас приедет, — я волновалась, разговаривая с ним, боясь сложных вопросов и теряясь при мысли, что говорить о его маме.
— Я есть хочу.
Именно к этому вопросу я и не подготовилась! Боже, чем кормить ребенка? В рекламе они едят какие-то готовые завтраки и «Мамбу». Ничего такого в моем холодильнике нет. Но в рекламе и взрослые тети варят суп из бульонных кубиков, но я-то в жизни такого есть не стану!
— Кирилл, а что бы ты хотел съесть?
— Котлету по-киевски и шашлык!
— Ох, но у меня нет ничего такого!
Я испугалась, что он заплачет, но парень только капризно дернул верхней губой.
— Может, молока и печенья?
— Ладно, давайте, — милостиво согласился он. — Как вас зовут?
— Алла.
— А где у вас туалет?
— Вот здесь!
Олег появился через два часа. Мне показалось, что он удивлен или подавлен и немного злится. Однако свои чувства он старался держать при себе.
По тому, как Кирилл вылетел на звук его голоса, бросился ему на шею, возбужденно стал рассказывать о фильме, который мы с ним смотрели, я поняла, что они близки, очень близки. Отец обожает сына, а сын считает папу своим героем. Я немного поковырялась в старых ранах, потешила старуху-обиду и пошла сообразить чего-нибудь поесть для бывшего мужа. Олег принес из круглосуточного магазина пакет со съестным. Это оказались упаковка пельменей, баночка соленых огурцов и бутылка водки. Достав все это из пакета, я поняла, что он и впрямь не в себе.