— Адам, вы играете на каком-нибудь музыкальном инструменте?
— В детстве мамаша пыталась меня учить играть на скрипке.
— Если хотели бы купить скрипку, то всего за рубль пятьдесят в торгово-фабричном товариществе Винокуров и Синицкий на том же Невском. Недорого, а? Зато труба тянет целых девять рублей, гуси-лебеди.
— Хотя этого сейчас уже нет, но интересно, командор, правда, Адам Казими-рович?
Когда проехали второй десяток километров, дорога начала петлять и Остап сказал недовольно:
— Эта поездка по виляющей дороге напоминает мне пароходную качку в штормовую погоду, друзья.
— А если по справедливости, командор, то меня уже укачивает, — сонно ответил Балаганов.
— Ну братцы, вы же видите, что я не делаю крутых поворотов, а стараюсь их спрямлять по мере возможности.
Когда ехали, то обгоняли медленные автобусы «Крымкурсо», следующие с пассажирами к Южному берегу Крыма. Встречали и, конечно, обгоняли конные экипажи и пролетки, едущие к морю и от него.
Вначале ехали с откинутым верхом над кузовом машины. Но крымское солнце начало так нещадно припекать, что Козлевич, по просьбе своих друзей, остановил автомобиль и надвинул над салоном кожаный козырек. Если встречный ветер от быстрой езды и освежал лица компаньонов, то знойные лучи солнца палили жестоко.
Начали подниматься на Ангарский перевал. У неискушенных путешественников по горным подъемам начало закладывать уши.
— Отчего это? — глухо спросил Балаганов.
— Оттого, Шура, что мы все время едем ввысь, — пояснил грамотный Остап, глядя в путеводитель. — И когда мы будем на перевале, это значит, что мы поднялись на семьсот пятьдесят шесть метров.
— А потом начнем спускаться? — спросил Адам Казимирович.
— По всей вероятности, да. Вниз, к Алуште. А от нее вдоль моря и в Ялту.
— Ну и ну… И все же интересно все это, командор. Адам Казимирович, а? — тряхнул рыжими кудрями Балаганов, то ли прогоняя сонливость, то ли подтверждая свой интерес к еще неизведанному путешествию.
— Здесь будем обедать, гуси-лебеди, — указал Остап на придорожную шашлычную, над которой струился сизый дымок. — Прежде, чем начнем спускаться, заключил он.
Это был у них запоздалый завтрак, приближенный к обеду. Ели овощи, фрукты, заказали душистые шашлыки, чебуреки, и все это запивали не вином, а только бузой, купленной на симферопольском базаре.
После завтрака, преодолев на автомобиле петляющий спуск, достигли Алушты. Но в городок не заехали. Оставив его в стороне, устремились по подъему вправо.
Из автомобиля компаньоны-акционеры смотрели на лежащую внизу синь моря, солнечные домики Гурзуфа, горную и придорожную зелень сосен, кустов, трав и, захваченные сказочным миром, окружившим их в хрустально-чистом воздухе, как завороженные, молчали. А после Никитского ботанического сада и Массандры еще более восхитились, когда взорам охотников за графскими сокровищами открылась голубая панорама Ялты. Жемчужина Крыма, залитая солнцем, лежала в приморской долине, спускаясь белоснежными домами под голубым небом к лазурному морю.