— Нам известно, сударыня, что графиня Воронцова-Дашкова, чтобы не оставлять вражеской стране, то есть Советам, все золото, серебро и другие ценности, готовила… но оставила их, — взглянул Бендер на своего компаньона-единомышленника.
Балаганов неотрывно смотрел на руки хозяйки, которые она почему-то старалась держать под передником. И когда она на какой-то миг выдернула руки, чтобы поправить чепец, Остап понял, почему тот так смотрел на них. На среднем пальце правой руки горничной красовался золотой перстень с бриллиантом. «Ага, — мысленно отметил он, — бедная горничная с таким перстнем? Ну нет, она явно не все рассказывает».
— Вот, что я могу сообщить вам, судари-господа, — и тут же поправила сказанное, — товарищи, что я могу поведать о моей бывшей госпоже.
— Но ходят слухи, что все золото и серебро по указанию графини было спрятано перед ее отъездом в каком-то тайнике. Что вам известно об этом? — спросил Остап. — Мы хотели бы заинтриговать наших читателей и слушателей, сказав им об этом.
— О, господи, уважаемые товарищи, об этом мне как раз ничего и неизвестно. Слухи всегда есть слухами. Им верить нельзя. И если у вас нет больше ко мне вопросов, то позвольте вам сказать, что мне пора. Я служу снова горничной, но не во дворце, разумеется, а в гостинице «Мариино». Без работы сейчас нельзя получать хлебную карточку.
— Да, это так, сударыня. Ну что ж… — не спешил вставать великий психоаналитик. — Благодарю, вы так любезны…
— Благодарствую, сударыня, — встал и сделал легкий поклон и его единомышленник. Но увидев, что Остап не встает, опустился на стул снова.
— Да, уважаемая Софья Павловна, еще вопрос, что вам известно о дворцовом фотографе Мацкове?
— Дворцовый фотограф Мацков? Я и не знала, что он Мацков. Приезжал по вызову, фотографировал графиню и ее гостей, когда те были…
— Вот нам бы очень пригодились его снимки для газеты, сударыня, — восторженно вставил «представитель радиокомитета» бывший бортмеханик «Антилопы».
Остап был готов одернуть своего «брата Васю», с чего бы это радиокомитету понадобились вдруг снимки для газеты, но промолчал, так как Балаганов уже успел задать второй вопрос, и на него следовал ответ хозяйки:
— Я и тогда не знала, где фотограф проживает. А сейчас, разумеется, мне тем более неведомо, сударь. Весьма сожалею, что не могу помочь в интересующем вас вопросе.
— Да, а поручик, который собирался с вашей коллегой обвенчаться? — начал Остап.
— А-ах, поручик Крылов… — с какой-то прикрытой нежностью произнесла это имя женщина, отведя свой взор в сторону. — Где он, что с ним? — помедлила она. — ничего сказать не могу, как и о других… — Помолчав немного, она тихо промолвила: — Более всего о нем может знать Екатерина…