– Так куда мне подъехать? – переспросил Захарий.
– Я буду ждать в сквере. – Вероника назвала адрес. – Буду через полчаса, – добавила она и нажала красную кнопку.
Вероника села в серебристый «лексус». Все было как в тумане. Она могла бы поговорить с Захарием в скверике, но ее охватил панический страх, что их может увидеть кто-то из знакомых. Она сидела на заднем сиденье машины, словно пытаясь спрятаться за тонированным стеклом не только от знакомых, но и от самой себя. Была напугана и растеряна, когда Захарий припарковался и повел ее за собой. Они вошли в какое-то здание, миновали фойе, поднялись вверх по лестнице, устланной дорогой ковровой дорожкой. У Вероники было такое ощущение, будто она идет на эшафот, подчиняясь судьбе и не в силах что-то изменить. В голове шумело, в висках пульсировала кровь, когда она поняла, что оказалась в гостиничном номере, наверняка «люкс». Ей очень хотелось пить. Вероника присела на краешек широкой кровати, попросила:
– Дай мне воды.
– Может, фреш, виски или шампанское? – предложил Захарий.
– Дай воды, – повторила она, еле ворочая языком, прилипавшим к нёбу.
Захарий принес стакан воды, в котором плавал кусочек льда, молча протянул Веронике. Она залпом выпила, вернула ему стакан.
– Еще, – попросила она, почувствовав, как к ней медленно возвращается самообладание.
Второй стакан воды она выпила небольшими глотками. С последними каплями Вероника вылила на ладонь льдинку, приложила ее к горячему лбу. Ей показалось, лед зашипел, мгновенно растаяв на горячей коже. Захарий молча подал ей полотенце, нажал на пульт, и Вероника ощутила прохладную воздушную струю кондиционера.
– Так лучше? – спросил Захарий.
– Да, спасибо, – произнесла Вероника уже спокойно.
– Может, приляжешь?
– Ты хотел со мной поговорить, – сказала она. – Я – тоже.
– Я тебя внимательно слушаю. – Захарий улыбнулся и придвинул ближе к Веронике столик, на котором в трехъярусной вазе были мастерски уложены фрукты. Чувственная, неуверенная в себе и испуганная Вероника необыкновенно влекла его.
– Наша встреча была случайной.
– Согласен.
– Я о ней забыла и хочу, чтобы ты тоже забыл, – сказала она, не глядя на Захария.
– Забыть?
– Да! – прозвучало уверенно и настойчиво.
– Зачем? Опять скажешь: «У меня семья, муж, сын, квартира, машина»?
– Да.
– Ты хочешь убедить меня в том, что довольна своей жизнью?
– Да.
– Своей одеждой?
Вероника одернула на коленях платье, подогнула ноги, пытаясь спрятать босоножки, на которых ей только вчера пришили порванную пряжку.
– Моя одежда должна приносить удовольствие мне, а не другим, – неуверенно пробормотала она.