Постепенно рыдания Димити ослабли, и она затихла.
– Нет, – прохрипела она наконец. – Довольно болтовни. Я… не могу. Не могу больше говорить о том, как он погиб. И я не могу говорить о… о Делфине. – Димити повернула к нему лицо, и он вдруг прочитал на нем боль, вызванную не только горем утраты, но и еще какими-то потаенными душевными переживаниями. Он вздрогнул, сделав это открытие. Здесь было нечто большее, чем простая печаль. Это походило на угрызения совести. – Пожалуйста, уходите. Я не могу с вами беседовать.
– Хорошо, я уйду. И мы с вами больше не станем говорить о войне. Обещаю, – сказал Зак, хотя теперь был уверен, что Димити знает многое про то последнее лето в жизни Чарльза Обри, но не готова все рассказать. – Так я пойду, ведь с вами все в порядке? В следующий раз я не стану задавать вопросы. Вместо этого я отвечу на ваши, не возражаете? Можете спрашивать обо мне или моей семье, а я постараюсь ответить как можно более обстоятельно. Договорились?
Вытирая лицо и постепенно успокаиваясь, Димити смотрела на него, сбитая с толку. В конце концов она кивнула, и Зак сжал ее руки еще раз, а потом наклонился, чтобы поцеловать ее влажные щеки. Снаружи дул сильный ветер, доносящий аромат цветов дрока, смешанный с запахом пыли. Зак сделал глубокий вдох и только теперь, медленно выпуская воздух, понял, как напряжен он был, как не на шутку встревожили его слезы Димити. Зак провел рукой по лицу и покачал головой. Нужно было действовать более тактично, более осторожно, а не лезть ей в душу со своими вопросами. Ведь он спрашивал о случившихся в ее жизни утратах, а не просто о какой-то исторической личности, знаменитом художнике, которого никогда не видел, хотя кровь этого человека, похоже, текла в его жилах. Зак задавался вопросом, сможет ли он снова заговорить о Деннисе, чтобы попробовать узнать, кем являлся этот молодой человек и где может находиться коллекция, из которой его портреты поступали на аукцион. Зак взглянул на часы и удивился тому, что уже так поздно. Они с Ханной договорились о свидании, и поэтому он поспешил в сторону пляжа за Южной фермой, где они должны были встретиться.
Когда Зак до него добрался, Ханна уже была на берегу и стояла на мелководье с закатанными джинсами, обхватив себя руками, чтобы согреться. Она обернулась и одарила его улыбкой.
– Я собиралась поплавать и никак не могла решить, хочу этого или нет. Но теперь мы можем поплавать вместе, чтобы мне не было скучно, – сказала Ханна.
– О, не знаю. Ведь сегодня довольно прохладно, правда?
– От этого море покажется вам только теплее. Поверьте.