— Все было совсем не так, — начала она, но в словах Стивена чувствовалась доля истины, и ей нечего было возразить.
Мэнди поняла, что Стивену невозможно объяснить, что она не любит Рамона, ей нравится совершенно иной тип мужчин. Глаза ее наполнились слезами и, желая скрыть свое состояние, она быстро вылезла из машины.
— Спасибо за заботу. Я знаю, ты хотел сделать так, как лучше… извини, если из-за меня твой вечер с Ренатой был испорчен, — последние слова прозвучали не очень-то оптимистично — она боялась заплакать.
Проснувшись на следующее утро, Мэнди стала размышлять, что же она скажет Рамону, когда тот позвонит. Она надеялась, что ей удастся все уладить, не задев его гордости. Разумеется, она вовсе не водит его за нос. В ее поведении, разговорах не было и намека на то, что она готова выйти за него замуж. Неужели ему незнакомы обычные приятельские отношения между мужчиной и женщиной? Если у него есть вилла в Каннах, значит, он бывал на знаменитых побережьях Франции. Конечно, облик Рамона совсем не вязался с представлением о легкомысленных связях. В его красивых темных глазах чувствовались искренность и порядочность. Ей следовало бы догадаться об этом раньше.
А вместо этого она, не задумываясь, проводила время в его обществе, купалась, танцевала. Для нее Рамон — всего лишь часть новых впечатлений, экзотика. Он же неверно истолковал ее дружеские чувства, возможно потому, что в таких местах, как Эль Хабес, подобные отношения между мужчиной и женщиной недопустимы. Ей пришлось признать, что ее поведение было глупым. Стивен пытался вразумить ее, а она только нагрубила в ответ.
Она оделась и спустилась к завтраку, каждую минуту с тревогой ожидая телефонного звонка. Второй раз за время их знакомства она ждала звонка от сына старого шейха аль Хассана. Но часы шли, а телефон молчал. Были ли его чувства такими же противоречивыми, как и у нее? Каков он настоящий — Рамон, обитатель роскошных курортов Средиземноморья, или Рамон, размахивающий саблей, предводитель отряда всадников на ритуальном празднике? Она мысленно увидела темные глаза с длинными ресницами, смотревшие на нее с мукой и мольбой. Может быть, он не звонит потому, что вчера вечером по дороге обратно Рената постаралась убедить его, что своим поведением он бросает вызов отцу, а это добром не кончится.
Но даже если он внял предостережениям Ренаты, казалось странным, что он может просто исчезнуть, не дав никакого объяснения. Тут Мэнди еще раз напомнила себе, что чувства и поведение арабов были для нее книгой за семью печатями. Что ж, пусть так!