— Хорошее предложение, — тотчас согласился Стан, — только идёшь ты не с Таром, а со мной. Накинешь на лицо морок и представишься моей сестрой. Чудик, ты с мелким остаёшься с Майкой, Конс, ты за меня…
Идём.
— И почему мне кажется, будто нас развели, как лохов? — ехидно фыркнул Конс, глядя вслед тающим в темноте фигурам разведчиков зрением унса, — но дисциплины это не отменяет. Инди, место для ночлега выбирать тебе.
— Слушаюсь, — с еле заметным ехидством ответила анлезийка, как раз именно этим и занимавшаяся, и порадовалась окружающей их темноте. Не хватало ещё, чтобы кто-то из этих детей рассмотрел счастливую улыбку, упрямо выскальзывающую на её губы. Давненько она не чувствовала себя такой нужной, а дело, которым занималась, таким важным.
— Чёртов кровопийца, — рычала Тина сквозь зубы, продираясь сквозь нескончаемые заросли неимоверно колючего кустарника, смутно напоминающего боярышник, — не мог он прицелиться немного правее…
или левее? Юна, держись за пояс… не хотелось бы тебя потерять…
Ма мне этого не простит. Она нарочно говорила, не снижая голоса, смутное ощущение присутствия неподалёку кучки людей, постепенно становилось все ярче, даря уверенность в скорой встрече. Но радовать спутницу пока не стала, не находя облегчения в собственных предчувствиях. Наоборот, ей почему-то с каждым мгновением всё меньше хотелось улыбаться и шутить, и целительница находила только одно объяснение этой странности. Скорее всего, выпали не туда и заблудились не только они с Юнхиолой, и возможно кому-то повезло меньше. Хотя и им досталось несколько десятков царапин и заноз, но и силы, чтобы моментально все залечить, Тину тоже хватило. Да и на зрение ночного видения осталось, Ма перед уходом сполна поделилась со всеми энергией.
— Тина… — державшаяся за пояс Костика названная сестра вдруг припала к его спине, и встревоженно зашептала, — Ты ничего не чуешь?
Хутамами пахнет!
— Что? — разом как вкопанный остановился землянин, — откуда… И тут же сам понял, откуда. Ночной ветерок, время от времени овевающий их разгорячённые лица, вынес знакомую вонь прямо из кустов ежевики, в которые они лезли.
— Ну, и что же вы остановились, красавицы?! — произнёс приторно слащавый мужской голос так уверенно, словно отлично видел в темноте. И не только видел, но и как-то сумел понять, что перед ним вовсе не парни, хотя все члены отряда уходили в портал одетыми в походные мужские костюмы и невзрачные банданы в мелкий цветочек, которыми Стан решил заменить их фирменные черные повязки.
— Цветастые — это походная форма, а воевать будем в черных, — заявил он, — иначе мы слишком бросаемся в глаза.