Уду?
Это слово сковало внутренности. О способностях черного жреца знали все — тот умел обращать свет в тьму, а чужую силу пускать на пользу для своих целей — плохих целей, недостойных. Пил, как пьют песчаные кровососы, энергию из других и творил с помощью нее. Неужели ей предстоит та же участь?
Ненавистный зал похолодел еще на несколько градусов.
Ким, она не хочет себе такой судьбы. Ким… Где же ты?..
— А я пытался по-хорошему, да? Пытался. Говорил, что получишь много. Согласись ты, и я бы тоже получил сундук с золотишком, ну да ладно! Артачишься, так и я на сделки больше не пойду.
Брамхи-Джава шагнул к Тайре и наклонился прямо к ее лицу; от его кожи пахло гниением — так ей показалось; блеснули в полумраке черные глаза.
— Три дня я буду учить тебя уму-разуму, но помереть не дам, не надейся. Если передумаешь, произнесешь охранникам мое имя. А если нет…
Если нет, ты овощ — не человек, не женщина, никто — дойная кархуза, поняла?
Она поняла его без слов.
Как поняла и то, что без чужой помощи не сможет подняться на враз ослабевших ногах.
Ее больше не пускали в «загон».
Вместо этого — утром, днем и вечером — били. Молча, жестоко, умело.
Всего за одни сутки кожа Тайры покрылась синяками — от подошв жесткой обуви болели ребра, от ударов затылком о стену ныла голова, резко и быстро садилось зрение. Распухшие губы, выкрученные руки, саднящие ладони — впервые, раскаленная площадка с начертанными на ней квадратами, казалась ей спасительным местом — там хотя бы не трогали, не у всех на глазах …
В первую ночь, извиваясь на соломе от боли, Тайра просила Кима вернуться, дать ей знак, научить, как быть дальше. Спрашивала, за что она получила такую судьбу — в качестве какого урока?
Ким не приходил — ни наяву, ни в коротких моментах забвения.
Учитель просто ушел. Ушел.
Во вторую ночь после полученных травм и, зная, что сил не хватит для того, чтобы восстановить и малую часть из них — Тайру не поили и не кормили — она обреченно пребывала в состоянии апатии, касалась разбитых суставов, на которые наступали чужие ноги, и думала о Сари. Ей казалось, что подруга извиняется, за что-то извиняется.
Это все не важно.
Тайра больше никогда не увидит ее, никого не увидит. Она не успела купить собственный дом и растение в горшочке, не успела побывать в местах, где растет трава, не успела научиться чему-то важному, так и не познала мужчину…
Почему она не сделала иного выбора? Зачем вообще встретила Кима? Ведь могла бы когда-то отдаться Раджу и утопать в довольстве и комфорте. Пусть не душевном, но физическом.