— Майк!
— Все в порядке.
Напряженный, со сжатыми в полоску губами, он стоял и смотрел на планшет — на карту, где у северо-западного участка расплывалось красное пятно.
— Лавина… Так и я думал, лавина. А там у подгорья два человека, я должен идти…
— Нет, опасно…
— Их может накрыть. Даже если не накроет, сход снега такого объема изменит русла рек, образует грязевые потоки, создаст новые ручьи. Людей надо эвакуировать из опасной зоны.
— Но…
Он подошел и положил теплые ладони ей на щеки — быстро и нежно поцеловал в губы.
— Не входи в дом, пока толчки не прекратятся. Вообще не входи в него, пока я не вернусь, потом что-нибудь придумаем. Поняла?
— Да.
Когда мужская фигура скрылась в ближайших кустах, и треск ветвей затих, когда земля под ногами начала постепенно успокаиваться, а стекла перестали дребезжать, Марика все никак не могла отойти от шока — застыла, окостеневшая, и все ждала, что сейчас тряхнет еще раз. Ждала и боялась, впервые за долгое время чувствовала, что вот-вот беспричинно расплачется. А рядом, глядя в сторону скрывшегося в чаще Майкла, стоял все такой же напряженный, вздыбленный и начисто забывший про мясо сервал.
* * *
(Eugene Gusachenko (Chris Wonderful) — Come Home)
— Ты не пойдешь туда!
То был первый раз на ее памяти, когда Дрейк не просто повысил голос — взревел.
После секундного замешательства Бернарда удивленно развела руки в стороны и логически обоснованно, как ей казалось, парировала:
— Но я бы могла там «прыгать», перемещаться, уходить от теней!
— Да не смогла бы ты там «прыгать»! В коридоре это по определению невозможно — время там течет нелинейно, пространство движется и перестраивается с такой скоростью, что после первого же прыжка ты окажешься вне пределов Криалы — тебя вынесет из нее, и вынесет неизвестно куда. Ты даже сигнал ЗОЗ не успеешь послать…
— S.O.S.?
— Да. Как ты там его называешь…
Он нервничал и оттого забывал привнесенные в его мир слова, в моменты эмоциональности спотыкался на них.
— Ко всему прочему свет, что идет у тебя изнутри, сильнее обычного человеческого — тебя сожрут мгновенно.
Дрейк прекратил расхаживать взад-вперед по полутемной спальне и одарил даму сердца тяжелым взглядом — та вжала голову в плечи, захлопнула рот и застыла — она уже и забыла, каким сложным бывает характер Начальника в моменты напряжения.
— Но кто же тогда пойдет? — От волнения голос Бернарды снизился до шепота; за окном снова капало — наверное, начинался очередной потоп. Теперь она понимала почему — ей объяснили. — Ведь кто-то должен идти? Вы, представители Комиссии, не можете. Ты сам сказал, что Коридор не примет «не людей», значит, должны идти люди. А, может…