- Как же мы сможем быть вместе? Теперь ты принадлежишь нижнему миру, а я. Я не могу пробыть здесь больше трех дней! - Лавия повернулась к любимому. Ее глаза предательски блестели.
- Мы что-нибудь придумаем. Обязательно должен быть выход, - Оливьер обнял девушку и стал медленно гладить по спине.
Минут десять они сидели молча, прижавшись, друг к другу. Мысль о том, что им снова придется быть поодаль, невыносимо ныла в мозгу, но избежать этого было невозможно. Оливьер поцеловал богиню в макушку и провел пальцами сквозь каштановые кудри.
- Есть хочешь?
- Нет желания. Нам пора?
- Да. Пора.
Архангел переоделся в черные кожаные брюки, черную рубашку из плотной ткани и высокие ботинки. Лавия не пожелала менять свой экстравагантный наряд. Слишком он ей нравился, да и чувствовала она себя в нем очень комфортно. Волосы заплела в косу, чтобы не путались, и закрутила красивой корзинкой.
Зепара дома не оказалось, поэтому, не попрощавшись с демоном, Лавия и Оливьер вышли из дома, чтобы отправится к Лилит. Вокруг все оставалось неизменно. Тот же дым, те же голоса и вонь, только вдобавок небо плакало кровавыми слезами. Оливьер посмотрел вверх и тут же у него в руках возникли два плаща.
- Надень. Похоже это надолго.
- Мы снова полетим? - натягивая на себя капюшон, спросила богиня.
- Нет. Как видишь погодка не летная, но соглашусь, и не пешая.
Всунув два пальца в рот, Оливьер присвистнул, да так, что в ушах чуть перепонки не полопались. Из дымовой завесы, прямо на них, скакал огненный жеребец. Он словно был окутан, синим пламенем. Богатая шелковистая грива разлеталась во все стороны. Сверкающие алмазные глаза и точеный стан. Он остановился прямо перед Оливьером и склонил свою голову. Архангел погладил лошадь по морде и спине.
- Это Элефант. Подарок отца. Он вмиг нас довезет.
Оливьер подхватил богиню за талию и помог сеть на лошадь, а затем устроился позади нее. Он что-то шепнул жеребцу на ухо, тот громко заржал и сорвался с места.
С сумасшедшей скоростью они неслись вперед. Мимо мелькали жаркие и высокие костры, каменные поселения и овраги, наполненные иногда бесформенной и плавучей жижей, а иногда сгустками и скопами чего -то мерзкого и желеобразного. Томные стоны сменялись визгом и всхлипами, а затем по воздуху, лаская слух и разум, поплыла тихая песня. Она тянула за собой, зазывала своим мотивом. Хотелось полностью отдаться мелодии и раствориться на молекулы. Заглянув вперед, Лавия увидела, откуда идет эта песня. Широкая, извилистая, кровавая река, простиралась до самого горизонта и издавала протяжные звуки, образовывающие манящую мелодию.