Вскоре Антуан Бурбон был убит при осаде Руана. Жанна д'Альбре вернулась в Беарн. Но от нее потребовали оставить сына при французском дворе.
Он там остался под руководством гувернера Ла Гошери. Этот смелый, достойный дворянин употребил все возможные средства, чтобы вложить в голову своего ученика понятие о чести и бесчестии. Однажды, после чтения истории Кориолана и Камилла, он спросил у Генриха, кого из этих героев он бы предпочел. Мальчик воскликнул:
— О первом мне не говорите, это дурной человек.
— А второй?
— О, второй совсем другое дело. Я люблю его всем сердцем. И если бы он был жив сейчас, я бросился бы ему на шею и сказал ему: «Мой генерал, вы славный и честный человек, и Кориолан недостоин быть вашим адъютантом. Вместо того чтобы хранить, как он, досаду на него и изгнать его, вы явились ему на помощь. Все мое желание — научиться искусству полководца под вашим началом. Примите меня в число ваших солдат. Я мал, и у меня еще мало сил. Но я человек сердца и чести и хочу походить на вас».
— Но, — сказал ему учитель, — вы должны по достоинству оценивать тех, кто поднял оружие против своей страны.
— И почему это? — живо спросил мальчик.
— Да просто потому, что и в вашей семье мог бы найтись человек, совершивший подобное преступление.
— Это невозможно, я вам поверю во всем, но никогда — в этом.
— Тем не менее необходимо мне поверить, — сказал Ла Гошери. — Это история.
— Какая история?
— История коннетабля Бурбона.
И он прочитал ему историю коннетабля.
— А! — воскликнул мальчик, который слушал это чтение, краснея, бледнея, вставая, расхаживая по комнате и даже плача. — А! Я никогда бы не поверил, что Бурбон способен на подобную трусость. И я вычеркиваю его из своей родни.
И сейчас же, схватив перо и чернила, он бросился вымарывать коннетабля Бурбона из семейного генеалогического древа.
— Хорошо!.. Теперь, — сказал Ла Гошери, — в вашем семейном древе появился пропуск. Кого же вы поставите на это место?
Мальчик на несколько секунд задумался.
— О, я прекрасно знаю, кого туда вставить.
И он написал на месте слов «коннетабль Бурбон» «кавалер Байярд».
Наставник захлопал в ладоши, и начиная с этого момента коннетабль Бурбон оказался вычеркнутым из генеалогического древа Генриха IV.
В двенадцать лет ребенок был помещен в школу офицера по имени де Кост, на которого была возложена обязанность воспитать солдат из нескольких дворян. Это занятие, каким бы грубым оно ни было, нравилось Генриху гораздо больше того, которым он занимался с Ла Гошери. Носить кирасу, упражняться с мушкетом, плавать, пользоваться всеми видами оружия — все это было страшно притягательно для беарнского крестьянина, который ребенком носился по скалам Коарраса с обнаженной головой и ногами; ему это было приятнее, чем изучать Вергилия, переводить Горация, заниматься алгеброй и зубрить математику.