Андрей, смотревший поверх земляного вала, ещё пахнувшего сыростью, увидел, как к его редуту приближается тёмная масса. Передвижение большого числа людей не скроешь: топот ног, бряцанье железа, обрывки команд на чужом языке.
– Братцы, готовсь!
И почти сразу:
– Пали!
Половина пушек была заряжена ядрами, другая половина – картечью. После выстрелов раздались стоны и крики раненых, хрипы умирающих.
– Заряжай!
Но канониры и без команды знали, что им делать. Враг был близко, и промедление могло привести к захвату редута и гибели.
Солдаты, занимавшие редут, по команде офицеров дали залп из фузей – и снова крики и стоны раненых.
Канониры зарядили орудия.
– Пали!
Пушки грохнули снова.
Шведы не ожидали от небольшого редута, который они надеялись взять так же быстро, как и первые два, такого сопротивления, такой силы огня. Шведская пехота стала обходить редут с обеих сторон, и Андрей скомандовал шесть пушек перебросить на левый фланг и столько же – на правый. С помощью солдат канониры быстро справились с задачей. И офицеры, и солдаты Белгородского полка понимали, что сейчас основная надежда – на пушки.
– Стрелять по готовности! – предупредил Андрей. – Команды не ждите. Зарядили – огонь!
Он боялся, что в шуме боя канониры не услышат его команды и это может привести к роковым последствиям.
Теперь пушки грохотали непрерывно. Канониры являли чудеса быстроты и ловкости, пушки стреляли каждые две-три минуты, и грохот восемнадцати орудий сливался в один могучий гул. Наводчикам даже наводить не надо было, за земляным валом везде был неприятель, и каждый выстрел достигал цели.
Солдаты в редуте нарадоваться не могли – такая плотность пушечного огня не оставляла шведам ни единого шанса взять редут. И так перед укреплением со всех трёх сторон валялись горы убитых и раненых.
Шведов обуял страх. Никогда прежде они не сталкивались с таким массированным артиллерийским огнём, не несли таких ужасающих потерь, не видели такого упорства русских. Перед ничтожным, на их взгляд, укреплением полёг целый полк, да не новичков, а проверенных, опытных воинов, опора войска.
Беда пришла, откуда не ждали. От частой стрельбы стволы пушек раскалились, и едва не произошёл несчастный случай прямо по соседству с Андреем. На его глазах заряжающий уже сунул в ствол картуз с порохом, а третий номер расчёта приготовил банник – прибить порох, как пушка сама выстрелила. От раскалённых стенок ствола порох самовоспламенился.
– Прекратить огонь! – распорядился Андрей. – Лить воду на стволы!
Но воды не было – её не приготовили. Ведь редут занимали в спешке, когда шведы уже наступали.