— Юрочка! — с облегчением воскликнула Екатерина. — Это ты?
— Ты ожидала кого-нибудь другого? — с любопытством спросил Юрий Алексеевич.
— Нет, просто, знаешь, как ночные звонки нервируют! Мало ли кто звонит!
— Кто?
— Никто! — Екатерина пришла в себя и почувствовала раздражение. — Ты один ночью звонишь! Остальные, как правило, днем!
— Я тебя что, разбудил? Ты сердишься? Юпитер, ты сердишься! Значит, неправ!
— А как, по-твоему? Конечно, разбудил! Я же не… — Екатерина запнулась, не зная, с чем себя сравнить, — не летучая мышь!
— При чем здесь летучая мышь?
— Чтобы не спать ночью! Ты что, совсем ничего не понимаешь?
— Что я должен понять? Что ты не летучая мышь? Ну конечно, понимаю! Успокойся!
— Ты что, издеваешься? — Екатерина почувствовала, что заводится.
— Упаси Бог! Просто звоню, соскучился, а ты кричишь. Как будто не рада.
— Я тебя убью когда-нибудь!
— Катюша, в тебе никак темперамент проснулся?!
— Я тебя ненавижу! Не смей звонить мне после одиннадцати!
— Ты бы хоть спросила, как я себя чувствую!
— Я знаю, что ты жив!
— Да, мне повезло, и я остался жив. Но тебя это совсем не радует!
— Радует, радует! Я думала, ты уже давно на Мальте!
— Я бы никогда не уехал не попрощавшись! — высокомерно сказал Юрий Алексеевич.
— Так ты звонишь, чтобы попрощаться?
— Нет еще! Но теперь я не уверен, позвоню ли, чтобы попрощаться.
— Ну и не звони!
— И не позвоню. А хочешь, я приду сейчас?
— Куда?
— К тебе!
— Не надо! А то опять подстрелят!
Так они болтали еще около часа. Когда-то Екатерина долго не могла привыкнуть к несколько эксцентричному чувству юмора Юрия Алексеевича и его манер разговаривать ни о чем. Их разговоры были похожи на игру в пинг-понг. Твоя подача — моя подача! Ты — я! А если резаный? А я вот так! А крученый? Ага! А если я? На неподготовленного человека подобный треп производил странное впечатление. Под конец Юрий сказал что не чувствует себя достаточно окрепшим, чтобы торчать у телефона всю ночь, пригласил Екатерину к себе на завтрак в палату номер четыре и пожелал спокойно ночи.