— Станислав.
Демину ничего не оставалось, как пожать ему руку, и Леха, донельзя довольный собой, пошел по танцполу «лунной походкой» Майкла Джексона.
— Чудесно выглядишь! — Стас вынужден был кричать, чтобы Соня услышала его. — Пойдем к нам за столик!
— А ты с кем?
— Я с приятелем!
— Тогда возьмем с собой Веру. Ты не против?
— Конечно! Какой разговор!
Бедный Леха Шрэк в очередной, второй раз за вечер испытал горькое разочарование и с видом брошенной собаки наблюдал, как его девушки уходят к другим.
Он даже не попросил прощения за то, что совсем недавно обошелся с ней, мягко говоря, не по-джентельменски. Впрочем, для Сони это было не важно. Сделав вид, что ничуть на него не обижена и даже забыла об этом, она согласилась после клуба поехать к нему.
Она задалась целью влюбить в себя этого своенравного парня и прекрасно понимала, что для ее достижения нужно — ничего не поделаешь! — пойти на некоторые жертвы. Поэтому ей пришлось притвориться беззаботной и подыграть Демину, мол, мы с тобой одной крови: ты весь такой свободолюбивый и независимый, гуляешь, как кот, сам по себе, но и я не лыком шита!
При этом Соня понимала, что рано или поздно ей придется вступить в борьбу с более сильной соперницей. «Гламурные» клубные девочки были только разминкой. Однако эти игры так возбуждали! Она представляла себя воинственной амазонкой, сражающейся за своего мужчину с другими представительницами своего пола. Она победила, выиграла главный приз и теперь всю ночь могла наслаждаться победой, лаская своего прекрасного пленника.
На следующий день он отвез ее на работу, и она, продолжая игру, даже не спросила, увидятся ли они снова и когда это произойдет.
Итак, в первом раунде она одержала уверенную победу. Теперь предстояло как следует запудрить ему мозги. Вечером Соня открыла шкаф, где лежали разные бумаги. Она не имела привычки держать дома всякое старье и регулярно избавлялась от накопившегося хлама, но эту тетрадку в клеенчатой обложке она хранила вот уже пятнадцать лет.
От этой цифры ей стало не по себе. Пятнадцать лет! Господи! Тетрадные страницы пожелтели, уголки закруглились и местами обтрепались, синие зеленые и красные чернила расплылись, а им с девчонками уже больше тридцати. Как все-таки скоротечна жизнь! Казалось бы, по нынешним временам тридцать лет для женщины — это вообще не возраст. Но стоит только представить, что прошло уже полтора десятка лет с тех пор, как им было шестнадцать… Однако было некогда предаваться грусти, и Соня, отбросив нахлынувшие было воспоминания, сосредоточилась на содержании тетради.