— Я нужна Салли.
— Ну, это скоро кончится.
— Тогда я снова буду жить на берегу. Когда она умрет, — добавила Каролин, как будто хотела доказать самой себе, что способна сказать это вслух.
— Вернешься сюда?
— Нет! — вырвалось у нее.
— Слишком много неприятных воспоминаний? — он упрямо гнул свою линию.
— Единственный, о ком мне неприятно вспоминать, это Алекс Макдауэлл.
— И что же ты о нем помнишь, Каролин? — поинтересовался он обманчиво вкрадчивым тоном. — Что ты помнишь о той ночи, когда я исчез? Что ты сказала Салли и всем остальным?
Он посмотрел на нее и понял: Каролин определенно что-то скрывала. Что-то такое, что случилось в этом доме восемнадцать лет назад, в ночь, когда семнадцатилетний Александр Макдауэлл бесследно исчез. Судя по всему, она никому ничего не сказала и все эти годы носила тайну в себе.
— Салли и Алекс ругались, я же пошла спать, — ответила она. — Когда я проснулась на следующее утро, его уже не было. Это все, что мне известно.
— По словам Салли, сразу после этого ты заболела, попала в больницу с пневмонией, и они даже опасались за твою жизнь. Салли призналась мне, что не знает, из-за кого она тогда переживала больше, из-за тебя или из-за меня.
— Разумеется, она переживала из-за сына.
— Да, но ведь он сбежал. Ты же лежала в больнице, и жизнь твоя была на волоске. Она наверняка была уверена, что с сыном ничего не произошло, что он покуролесит и вернется, ты же могла умереть. Естественно, именно о тебе она и тревожилась больше всего.
Каролин пристально посмотрела на него.
— Но ведь я не умерла, — возразила она. — Однако я почти ничего не помню из того, что произошло в тот вечер, когда Алекс исчез. Да и откуда мне знать? Меня ведь рядом с ним не было. И потом, почему вдруг я должна что-то вспомнить сейчас?
Он улыбнулся. И хотя эта скептическая улыбка встревожила ее, Каролин отступать не желала. Она оказалась гораздо храбрее того трусливого крольчонка, что тихонько просидел все детские годы в тени Макдауэллов. Похоже, Уоррен ее недооценивал.
— А зачем тебе понадобилось идти к морю? — спросил он во второй раз.
— Чтобы побыть одной, — откровенно ответила она, не в силах больше сдерживать свое раздражение. — Ты мне надоел.
Он протянул руку и, когда она попыталась увернуться, крепко сжал ей плечо. Нет, он не станет еще раз целовать ее, как бы ему этого ни хотелось. А еще ему явно не светит добиться от нее внятных ответов на вопросы, хотя знать эти ответы ему насущно необходимо.
— Ты уверена? — спросил он.
Но она уже вырвалась и, прежде чем он успел что-то сказать, исчезла в дальнем конце дома.