— Почему?
— Привыкай, — сквозь зубы процедил чернокрылый. — В Академии о твоей расовой принадлежности будет известно только директору. Так что о полетах придется забыть лет на семь. Как минимум.
Принц заметно заскучал и примолк. Но ненадолго.
— А ты неплохо устроился, — не скрывая восторга, белокрылый указал на еще виднеющиеся пики Ардрады. — Красиво, почти как в Граде.
Габриэль неопределенно хмыкнул и снова промолчал. Кто бы знал, как ему надоела эта нескончаемая трескотня! В предоставленном его заботам наследнике поразительным образом привитое с пеленок высокомерие мешалось с детской непосредственностью. К тому же, все вокруг было для него ново. Принц с любопытством глазел по сторонам и тут же спешил поделиться своими наблюдениями или вывалить на спутника очередную порцию вопросов.
— А… — снова открыл было рот Полуночный, но был грубо оборван:
— Если ты сейчас же не замолчишь, я заткну тебе рот.
У оскорбленного Высочества разве что пар из ушей не пошел. Да что этот изгой себе позволяет?
— Не посмеешь! — заносчиво заявил Диан. А что голос звучал совсем не уверенно, так это от возмущения, ага-ага. — Ты папе обещал.
Рэй'тхи прожег мальчишку взглядом, мрачно усмехнулся и тягуче согласился:
— Верно, обещал. Что доставлю тебя в Академию и обеспечу поступление. Про твою неприкосновенность речи не шло.
— Так не честно! — взвилась Прохиндейка, вскакивая со своего места. Клетчатый столик устоял только чудом. — Ты мухлевал!
Везунчик широко ухмыльнулся в ответ на испепеляющий взгляд сестры и безразлично пожал плечами.
— А я думал, что плутовать — это больше по твоей части…
Глава 3. Рокировка, или Третий игрок
От ссоры богов отвлекли неожиданно пришедшие в движение фигурки. Кошка выгнула спину и испуганно зашипела. Фигура Сиана попыталась соступить на соседнюю клетку, но маневр не удался. Брат и сестра с интересом наблюдали за этим безобразием.
Появление нового действующего лица стало неожиданностью для обоих. Черный ангел нагло расправил огромные крылья и плутовато подмигнул зардевшейся Альбрехтине.
— Твои штучки? — в один голос выдохнули боги, устремляя друг на друга полные негодования взгляды.
На кухне мне выдали миску каши, ломоть хлеба и кружку молока. Уж не знаю, чем положено питаться нормальным шатам, но я, взирая на дымящуюся миску и полную кружку, чуть не прослезилась от умиления. Голодная смерть откладывается на неопределенный срок! Первая же отправленная в рот порция каши нещадно обожгла язык, но я упрямо отправила вожделенный продукт на встречу с отчаянно урчащим желудком.