Тихон пожал плечами.
– Не знаю, течь вроде бы.
Среди политзаключенных послышались недовольные голоса, и майор, выстрелив в воздух, крикнул:
– Так, за работу, собачьи отродья! Всех расстреляю! Реактор – проверить, течь – заткнуть! Так, а чем течь затыкать? – повернулся он к Тихону.
– А так вы сходите к Никанору, он вам тряпок даст и инструменты всякие, – сказал Тихон, поправил шапку-ушанку и пошел обратно к пульту управления, добавив напоследок: – Вы только это, в подвалы не заходите, там мутанты голодные.
На обед выдали медвежатину с водкой. Тихон ел мясо, как настоящие сибиряки, голыми руками, прямо за пультом.
– Здорово, – послышался густой, басовый голос за спиной.
Сибиряк обернулся и увидел Вову, стоящего у входа. Вова был сравнительно молод, ростом два метра с небольшим, и почти все время спал.
– И тебе здорово, – Тихон вытер руку о шубу и поздоровался с великаном.
– Я тут опоздал… – Вова зевнул. – Что без меня было?
Инженер махнул рукой.
– Да, опять реактор потек. Начальство из лагеря зэков вызвало, теперь вон чинят. Ты пей давай.
Тихон протянул сотруднику бутылку водки. В это мгновение в комнату вбежал Петрович и спросил у мужиков:
– Вы это, напильник с кувалдой не видели? Найти не могу. А заключенные просят, говорят, течь нашли, корпус обработать надо.
Вова отозвался, почесав затылок:
– Так их же Василич вчера брал, он печку у себя чинил.
– Кого брал?
– Ну инструменты наши, напильник и кувалду. Посмотри у него в каморке.
Никанор кивнул, залпом выпил водку из стоящего на пульте стакана и ушел. Вова оглянулся и сказал вполголоса:
– Я тут про такое дело в трамвае слышал, не поверишь!
– Про энело? Так и я слышал, мне вон Петрович рассказывал.
Вова махнул.
– Да нет же, не про то. Про энело ты Петровичу не верь – он пить не умеет. Тут в трамвае два мужика с Секретного Военного Завода разговаривали. Говорят, к ним интуристы приехали какие-то странные, яства диковинные привозили! Сказали – пожуешь такое яство, и сразу счастливый станешь весь. Эти интуристы всем сибирским интересуются, им тамошние аппараты по превращению воды в спирт показали, так этим все понравилось. Ну я и спросил у мужиков: говорю, а к нам на АЭС эти интуристы приедут? Они, мужики эти, и отвечают: «В городе надолго – и на АЭС приедут, и в НИИ, в лагерь, и к нефтяникам заглянут». Вот так то!
– Да… Во дела! – сказал Тихон и задумался.
Это яства диковинные – как раз то, что ему в его жизни и не хватает, понял он. Что, по сути, жизнь сибиряка? Водка, табак, медвежатина, ну, еще пельмени по праздникам. В лес пошел, медведя застрелил – сытый неделю. Бутылка, дрова есть – не холодно. А в общем-то скукота. Развлечений никаких, разве что бои кулачные стенка на стенку, НИИ скажем, против трамвайщиков, или еще на руках бороться… Вот как бы достать этих диковинных яств?.. И как выпросить их у иностранцев? Он же никогда близко не встречался с людьми из-за границы, не знал, что им нужно и как к ним обращаться…