— Я твоя сиделка, — сказала женщина. — Меня зовут Магда.
— Где девочки? — спросила Уэверли в промежутке между глотками.
— Они в безопасности.
Уэверли очень не нравилась манера женщины уходить от прямого ответа.
— Мы на борту «Нового горизонта»?
— После нашей операции спасения «Эмпирея» все еще находилась в опасности. — Ее механический тон создавал у Уэверли впечатление, что она цитирует заученные фразы. — Нам пришлось доставить вас на борт.
— Где мы? — Уэверли вытянула шею, чтобы выглянуть в иллюминатор. — Где «Эмпирея»?
— Ее нельзя увидеть отсюда. Нам пришлось установить некоторую дистанцию между нашим и твоим кораблем, милая. Просто для безопасности.
— Почему?
— Находиться рядом было опасно.
— Почему вы забрали только девочек?
— Не все сразу, хорошо? — сказала женщина, имея в виду ложку, которую держала Уэверли, хотя казалось, что женщина говорит об информации: хорошего понемногу.
Бульон действовал как целебный эликсир, и Уэверли жадно глотала его вопреки своему желанию. Если бы она была сильнее, она бы объявила голодовку, требуя вернуть ее к маме. Но Уэверли не была сильной. Ее пальцы дрожали, ноги ныли, а горло оставалось невыносимо сухим, сколько бы бульона она ни глотала.
— Меня ударило током, — сказала она, не столько спрашивая, столько вспоминая.
— Да. Удар затронул твое сердце и нервную систему, и ты была обожжена. Тебе нужна была немедленная помощь. Отчасти поэтому мы поспешили увезти тебя.
— Вы стреляли в людей, — сказала Уэверли, не отводя своих карих глаз от острого подбородка женщины. — Моих друзей.
Сиделка опустила взгляд на колени Уэверли, стиснув мозолистые руки.
— Там началась паника. Им нужно было контролировать толпу, но жертв было совсем немного.
— Почему я должна вам верить?
Ей показалось, что в глазах женщины промелькнул страх. Комната вдруг стала угрожающе тихой, и в ее стенах словно притаился кто-то враждебный.
— Тебе ничего не остается, кроме как верить нам, — медленно и осторожно произнесла сиделка. Глядя прямо в глаза Уэверли, она пыталась донести до нее сообщение: «У тебя нет выбора».
Уэверли вдруг почувствовала себя очень беззащитной.
— Ты наелась?
Уэверли кивнула. У нее свело желудок, когда она начала осознавать, что происходит. Она могла никогда больше не увидеть свою маму, или Кирана, или Сета, или любого из остальных людей, с которыми рядом она выросла. Ее чуть не стошнило.
— Я знаю, что может тебя порадовать. — Сиделка с понимающей улыбкой вышла из комнаты, но скоро вернулась вместе с Фелисити, которая шла за ней следом. — Эта девочка, видимо, твоя подруга. Она все время спрашивала, как ты. Теперь вы с ней сможете наговориться.