— Ни одно великое путешествие не обходится без бед, — сказала Энн Мэтер, окидывая серыми глазами границы комнаты. — Всем стало бы намного легче, если бы мы смогли сотрудничать.
— А если мы не сможем? — мрачно осведомилась Уэверли. — Что тогда?
— Давай будем надеяться, что этого мы не узнаем, — сказала Энн Мэтер. Теплые нотки окончательно исчезли из ее голоса. Она встретила взгляд Уэверли и смотрела ей в глаза до тех пор, пока та не моргнула. — Просто мы так рады, что вы у нас на борту, — сказала она прежним медовым голосом. — Так приятно снова увидеть юные лица, правда, Магда?
— Как хорошо, что мы прилетели вовремя, — радостно откликнулась сиделка. Она снова встала за спиной Фелисити, которая съежилась у ножки кровати и так крепко сжала перила, что костяшки ее пальцев побелели. Сиделка засмеялась и положила руку на плечо Фелисити. Девочка, казалось, поникла от ее прикосновения.
— Тебе пора немного поспать, Уэверли. — Энн Мэтер кивнула сиделке, которая подошла к шкафчику. Она достала из ящика пузырек и проколола его мембрану иглой.
— Что это? Что вы делаете? — Уэверли охватила паника. Она попыталась было встать, но сиделка воткнула иглу в трубку, которая была прикреплена к ее руке. Все это время Уэверли не замечала ее.
Неужели они держат ее на таблетках? Может быть, поэтому Уэверли чувствовала себя такой обессиленной?
— А теперь спи, дитя, — прошептала Энн Мэтер ей на ухо. — А когда ты будешь чувствовать себя достаточно хорошо, чтобы помочь нам поговорить с девочками, мы снимем тебя с этих лекарств, и ты сможешь присоединиться ко всем остальным. Ты понимаешь?
— Значит, если я не помогу, вы будете держать меня здесь? — спросила Уэверли уже не очень внятно.
Ответа она не услышала, но почувствовала, как ее щеки касаются сухие пальцы. Затем пальцы спустились к ее шее и на один краткий, полный ужаса миг схватили ее за горло.
Уэверли хотелось протянуть руки к Фелисити, упросить ее остаться с ней, но ее руки были слишком тяжелыми. Она видела тень Энн Мэтер рядом с сиделкой. Женщины шепотом переговаривались. Что они собрались делать с ней, пока она будет лежать здесь одна в темноте, спящая и беспомощная? Она снова попыталась открыть глаза, но они словно наполнились песком. Веки потяжелели, и скоро она уже не могла держать глаза открытыми. Глубоко внутри нее какая-то крошечная часть ее души отделилась и побрела прочь по коридору.
Все звуки и огни исчезли, и наконец-то она почувствовала себя в безопасности.