Он постучал еще, на этот раз погромче. И опять никакого ответа.
Медленно, осторожно он взялся за дверную ручку и нажал на нее. Ручка подалась, дверь отворилась, и Дженкинс ступил внутрь.
— Дурень ты, дурень, — сказал Лупус, — Я заставил бы их поискать меня. Заставил бы погоняться за мной. Я бы так просто им не поддался.
Питер покачал головой:
— Может быть, ты так и поступил бы, Лупус, может быть, для тебя это годится. Но для меня это не подходит. Вебстеры никогда не убегают.
— Откуда ты это взял? — не унимался волк, — Чушь какую-то порешь. До сих пор ни одному вебстеру не надо было убегать, а раз ни одному вебстеру еще не приходилось убегать, откуда ты можешь знать, что они никогда.
— Ладно, заткнись, — отрезал Питер.
Они продолжали молча подниматься по каменистой тропе, взбираясь на холм.
— За нами кто-то следует, — вдруг сказал Лупус.
— Тебе померещилось, — возразил Питер. — Кому это нужно следовать за нами?
— Не знаю, но…
— Что, запах чуешь?
— Нет…
— Что-нибудь услышал? Или увидел?
— Нет, но.
— Значит, никто за нами не следует, — решительно заявил Питер, — Теперь вообще никто никого не выслеживает.
Свет луны, струясь между деревьями, испестрил серебром черный лес. В ночной долине, на реке, утки о чем-то сонно спорили вполголоса. Слабый ветерок снизу принес с собой дыхание речной мглы.
Тетива зацепилась за куст, и Питер остановился, чтобы освободить ее. При этом он уронил на землю несколько стрел и нагнулся, чтобы поднять их.
— Придумал бы какой-нибудь другой способ носить эти штуки, — пробурчал Лупус, — Без конца то зацепишься, то уронишь, то…
— Я уже думал об этом, — спокойно ответил Питер, — Пожалуй, сделаю что-нибудь вроде сумки, чтобы можно было повесить на плечо.
Подъем продолжался.
— Ну и что ты собираешься сделать, когда придешь в усадьбу Вебстеров? — спросил Лупус.
— Я собираюсь найти Дженкинса, — ответил Питер, — Собираюсь рассказать ему, что я сделал.
— Поня уже рассказала.
— Может быть, она не так рассказала. Может быть, что-нибудь напутала. Поня очень волновалась.
— Да она вообще ненормальная.
Они пересекли лунную прогалину и снова нырнули во мрак,
— Что-то у меня нервишки разгулялись, — сказал Лупус. — Затеял ты ерунду какую-то. Я тебя до сих пор проводил и…
— Ну и возвращайся, — сердито ответил Питер, — У меня нервы в порядке. Я…
Он круто обернулся, волосы на голове у него поднялись дыбом.
Что-то было не так… Что-то в воздухе, которым он дышал, что-то в его мозгу… Тревожное, жуткое ощущение опасности, но еще сильнее — чувство омерзения, оно вонзило когти ему в лопатки и поползло по спине миллионами цепких ножек.