Потому что мы мыслим не так, как вебстер. Нет, это называется человек, а не вебстер.
Или взять наших роботов. Наши роботы не лучше тех, которые нам оставил человек. Небольшие изменения… очевидные изменения, но никаких существенных улучшений.
Да и кому могла прийти в голову мысль о более совершенном роботе?
Кукурузный початок покрупнее — это понятно. Или грецкий орех поразвесистей. Или водяной рис с колосками потяжелее. Или лучший способ производить дрожжи, заменяющие мясо.
Но более совершенный робот… Зачем, когда робот и так выполняет все, что от него требуется. Зачем его совершенствовать?
А впрочем… Роботы слышат призыв и отправляются работать к Зданию, отправляются строить махину, которая сгонит нас с Земли.
Мы не можем разобраться. Конечно, не можем разобраться. Если бы мы лучше знали наших роботов, мы, быть может, разобрались бы, в чем дело. И, разобравшись, может быть, сумели бы сделать так, чтобы роботы не получали призыва или, услышав призыв, оставляли его без внимания.
А это, конечно, решило бы проблему. Если роботы не будут трудиться, строительство прекратится. Одни муравьи, без помощи роботов, не смогут продолжать стройку».
По голове Хомера пробежала блоха, и он дернул ухом.
«Но ведь Эндрю может ошибаться. У нас есть легенда о рождении братства зверей, а у диких роботов есть легенда о падении человека. Кто теперь скажет, которая из легенд верна?
Вообще-то рассказ Эндрю звучит правдоподобно. Были псы, и были роботы, и, когда пал человек, их пути разошлись… Правда, мы оставили себе роботов, которые служили нам руками. Несколько роботов остались с нами, но ни один пес не остался с роботами».
Из какого-то угла вылетела осенняя муха и ошалело заметалась перед пламенем. Пожужжав над головой Хомера, она села ему на нос, Хомер свирепо уставился на нее, а она подняла задние лапки и нахально принялась чистить крылышки. Хомер взмахнул лапой, и муха улетела.
Раздался стук в дверь.
Хомер поднял голову и несколько раз моргнул.
— Войдите, — сказал он наконец.
Это был робот Хезикайя.
— Они поймали Арчи, — сказал Хезикайя.
— Арчи?
— Енота Арчи.
— Ах да, это он убежал.
— Они привели его сюда. Хочешь с ним поговорить?
— Пусть войдут, — сказал Хомер.
Хезикайя сделал знак пальцем, и Арчи трусцой вбежал в комнату. Шерсть его была вся в репьях, хвост волочился по полу. Следом за ним вошли два робота-сторожа.
— Он подбирался к кукурузе, — доложил один из сторожей, — и тут мы его застали, но нам пришлось побегать за ним.
Нехотя сев, Хомер уставился на Арчи. Арчи ответил тем же.
— Они меня ни за что не поймали бы, — сказал он, — будь у меня Руфес. Руфес был мой робот, и он меня предупредил бы.