«Мо работает», — ответила Маргина, вибрируя.
«Теперь понятно, — хмыкнула Байли, — Мо работает, а ты кавалеров у чужих дам тыришь».
Видимо, Байли попала в точку, так как Маргина замолчала и на инсинуации ничего не ответила, но вибрировать не перестала.
— Ты очень изменилась, мама, — прошептала она.
«Конечно, — прошептала в ответ Маргина, — я стала свободной». Она, неожиданно для Байли, устремилась ввысь, разом оставив своих кавалеров, и Байли, бросив взгляд вверх, увидела огромный шар, на конце которого болтался цилиндр станции репликации.
— А как же кавалеры? — усмехнулась Байли. Маргина втянула отросток в шар и Байли оказалась внутри.
— А, ну их! — выдало лицо Маргины на стенке шара. — Такие вруны, что, даже, тошно!
Шар быстро понёсся к станции репликации, а справа туда же летел раскалённый метеор. «Мо!» — подумала Байли и оказалась права. Они подлетели к станции и стенки её опали, обнажая кольцо репликации. Мо и Байли в шаре оказались под ним, и кольцо покрылось голубыми змейками, всасывая и Мо, и Маргину с Байли.
А расстроенные кавалеры-окоритяне вибрировали между собой, никак не понимая причины исчезновения прекрасной окоритянки, раздразнившей их сексуальные отростки.
***
Под ногами Хенк видел затылок какого-то крылатого зверя, слепленного то ли с камня, то ли с металла, а дальше каменистой площадки простиралась огромная поляна, вытоптанная в некоторых местах до земли, в особенности возле почерневшего обгорелого столба, торчащего посредине. По краю поляна заросла кустарником, переходящим в густой низкорослый лес, идущий каскадом до самого берега залива, виднеющегося вдали.
Дальше, сколько мог видеть глаз, катились волны, а тёмная синева на горизонте говорила о том, что вода простирается далеко-далеко. Столько воды в одном месте Хенк не видел никогда, и это обстоятельство заставило его подумать о том, куда же он попал. Он хотел скосить взгляд, но у него не получилось – его взору оказалась доступна только поляна и вид на залив, с бегущими из-за горизонта волнами.
«Что со мной?» — подумал он, но ответа на вопрос не находил, так как совсем не мог двигаться, а только созерцал то, что лежит перед ним. Успокоившись, он решил, что всё каким-нибудь образом образумится. Вспомнив произошедшее в пещере, он содрогнулся, вспоминая Харома и его неожиданную ярость. Харом говорил о какой-то Фатенот, которую Хенк не знал и даже не предполагал, кто она есть. Из-за этой пресловутой Фатенот Харом ополчился него, Хенка, и забросил сюда, на поляну, с неизвестной целью. Не чувствуя за собой никакой вины, Хенк подумал, что Харом ошибся, но, зная могущество Харома, у Хенка сложилось мнение, что дело не в нём, а самом Хароме.