Не стараясь себя сдерживать, он описал дугу в небе и вскоре, раскалённый до температуры возгорания всего живого, оказался возле флаэсины Фогги, который потерял надежду его увидеть. Удивлённый прибытием Мо, Фогги приблизился к борту, чтобы переговорить с пламенеющим Хранителем, но опалённый жаром, осторожно его предупредил:
— Ты можешь сжечь флаэсину.
Спохватившись, Мо бросился вниз, где несла свои воды Лея, и погасил жар любви в её водах. Мокрый и безопасный он рассказал Фогги дислокацию детей и где находятся Леметрия и Чери. Выложив всё, он с чувством выполненного долга метнулся вперёд. Фогги, предполагавший, что он летит спасать детей и любимую Чери, глубоко ошибался, так как Мо решил разрубить гордиев узел и сообщить Маргине о своей любви.
Точнее сказать, о своей нелюбви к ней, так как желал, как можно быстрей соединиться со своей незабвенной Манароис. Снова раскалённый в своих чувствах он нёсся пылающим камнем в небе и, когда Маргина и Байли его увидели, то сначала подумали, что ещё какой-то запоздалый небесный камень летит к ним.
Немного дезориентированный любовью, Мо не увидел прозрачного купола, раскинувшегося над дворцом Харома, и со всего маху врезался в невидимую преграду. Естественно, что он рассыпался искрами во все стороны, а испуганная протоплазма напротив Байли и Маргины, растаяла лужей по земле. Маргина, ощущая симпотами, что это Мо, сверх всякой меры расстроенная, упиралась руками в непробиваемую стенку купола и не могла ему помочь. Мо каплями скатился вниз, к подножию купола и там начал сливаться во что-то похожее на протоплазму, плюхающуюся тут же.
Когда Мо, поднимаясь из лужи, начал приобретать узнаваемый облик, то протоплазма не преминула его скопировать, и вскоре перед Маргиной возник целый ряд Мо, которые во все глаза смотрели на неё.
— Мо, что случилось? — спросила Маргина, пытаясь проникнуть симпотами в Мо, но тот закрылся намного плотнее консервной банки. Не понимая, Маргина всматривалась в лицо Мо, который прятал глаза и это ей не понравилось.
— Маргина, я люблю другую женщину, — сказали все Мо, и этот хор голосов исказил смысл сказанного, так как Маргина снова спросила:
— Хорошо, любимый, а что случилось?
— Я люблю другую женщину, — повторили Мо, и до Маргины дошло, что её бессовестно и отвратительно бросили.
Невидимая, прозрачная стена, их разделяющая, остановила возникшую ярость внутри Маргины, которая засияла, как сверхновая звезда, испугав Байли. Возможно, сбросив всю энергию, она остыла, но чтобы забыть свою любовь, требовалось беспощадно очистить глифомы, чтобы напоминания о рыжем чудовище больше её не терзали.