Сильвестр печально покачал головой:
— Кто-то вас точно выслеживает, Аполлинарий Николаевич. Вам надо быть осторожней. Охрану, может, выставить?
— Можно. Но лучше выловить и уничтожить врагов, — вставил Сахаров.
Соколов нетерпеливо спросил:
— Какие новости? Клавку — живую или мертвую — отыскали? У Чукмандина обыск сделали?
Сильвестр с молодым запалом возразил:
— Первое: Клавки нигде нет! Второе: у Чукмандина вчера все перерыли — ив мастерской, и в его комнатушке. Он, знаете, живет прямо в магазине, в мансарде. Владелец Киров ему закуток выделил. Ни-че-го! То есть любопытного ничего.
— В сейф влезли?
— Нет-с, пока ключей найти не можем. Спрятал, лиходей, куда-то.
— Ну, справимся с этим. Вопрос прежний: почему слесарь бежал от меня? Какой тяжкий грех за собой ведал? Ведь начать отстреливаться — не шутка. Эх, видно, что-то я не так делал.
Сахаров умиротворенно заговорил:
— Я, дорогой Аполлинарий Николаевич, тщательно проанализировал твои действия и твердо заявляю: в сложившейся обстановке ты не допустил ни одной ошибки. Кстати, и Кошко в восторге от твоей погони за преступником — звонил, завтра зайдет к тебе.
— Думаю, не успеет, — непонятно сказал Соколов.
Тем временем фон Менгден закончил фотосъемки, сделал гипсовые оттиски следов ног покусителя — на рыхлой почве под окном они были четкими.
Пришел санитар. Смущаясь своей власти, сказал:
— Прошу прощения, господа. Сейчас врачебный обход. Всем надо уйти.
— Правильно, — вдруг поддержал санитара Соколов. — Это не дело, мешать пациенту болеть. Мари, Буня уехал в Мытищи?
— Думаю, нет! Сегодня он собирается навестить вас, ежели позволите.
* * *
Гости вышли во двор. Сыщиков поджидала коляска. Сахаров любезно подставил руку:
— Садитесь, графиня, мы вас... — и он осекся на слове. Из полукруглой арки, ведшей в больничный сад, появился... граф Соколов — с широкой белозубой улыбкой и рукой на перевязи, одетый лишь в больничный халат, который плохо сходился на его груди, широкой, как просторы империи.
— Не пойму, — покачал головой Сахаров. — Ты из окна выпрыгнул?
— Надо жить так, чтобы даже козни врагов шли нам на пользу. Покуситель притащил к окну лестницу, которая прежде стояла у дровяника. Я ей и воспользовался, — веселым голосом сказал Соколов. — Извозчик, гони лошадей! Через площадь, вон мой дом — с вывеской фирмы Эйнем. Переоденусь и приглашаю всех посетить бывшие хоромы новопреставленного Чукмандина. А поскольку он работал по железу, без умельца Буни Бронштейна нам не обойтись. — И со значением произнес: — Не бывает так, чтобы невиновный бегал от полиции, да еще со стрельбой.