— Что ж, когда кавалер столь любезен, то дама не должна отказываться от предложения приятно провести время… — молодая женщина невольно улыбнулась. — В противном случае это может быть расценено как неуважение к столь учтивому человеку. Надеюсь, все это время мы будем говорить только о высокой поэзии?
— Увы, в данный момент я предпочитаю грубую прозу жизни.
— Ну, раз речь все же пойдет о литературе, то я, пожалуй, приму от малознакомого господина это несколько неожиданное предложение о прогулке… — Айлин встала со скамейки. — Только нам стоит обойти стороной тот постоялый двор, где вы совсем недавно так лихо соблазняли служанку и посылали ей призывные взгляды. Беда в том, что только эта далеко не юная особа хотя бы краем глаза увидит вас на пороге, то она враз уверится, что вы пришли именно к ней, и в этом случае, боюсь, даже мне не удастся вырвать ваше бренное тело из ее жадных рук.
— Вот это она и есть — грубая проза жизни! — хмыкнул Мейлард. — Вы предложили мне самым низменным образом кое-что выяснить у бедной женщины, и теперь я вынужден скрываться от ее сильных чувств, способных накрыть меня с головой, словно снежная лавина, стремительно летящая по склону и сметающая все на своем пути…
— А мне кажется, что вы сейчас перешли как раз на поэзию… — фыркнула Айлин, выходя за ворота. — Ладно, спустимся на грешную землю с вершин высокого искусства сложения стихов. Итак, куда нам идти?
— Сейчас покажу… — Мейлард вновь нахлобучил шапку себе на голову. — Только вот руку, к сожалению, вам предложить не могу — в здешних местах у простолюдинов так ходить не принято. Если честно, то я прошу вас пойти со мной только потому, что идущая пара не так привлекает внимание, как одиноко слоняющийся мужчина. К тому же меня могут узнать люди Лилронда…
— Ага, а когда с вами иду я, то многие неосознанно будет отводить взгляд в сторону, особо не всматриваясь. Пожалуй, вы правы — это грубая проза жизни!
Пока они шли по нешироким улицам города, Мейлард рассказывал Айлин о своем разговоре с господином Кенигом. Оказывается, этот старик, хотя и передвигался с большим трудом, но ясность ума не потерял, а вместе с тем у него оставался по-прежнему цепкий взгляд, и при виде молодого человека он сразу заметил как его осанку, так и фамильный перстень на руке. Хозяина не смутила бедная одежда гостя, более того — он явно желал поговорить с нежданным гостем.
Беседа продолжалась долго: господин Кениг, предпочитающий жизнь в уединении, хотя никогда и не видел Клайвия — своего молодого родственника, все же был совсем не прочь узнать о нем побольше. Старик явно желал поговорить, вспоминал своих родственников и знакомых, и потому Мейларду с большим трудом, но все же удалось направить беседу в нужное ему русло. Что он сказал Кенигу, о чем у них шла беседа — о том парень говорить не стал, а Айлин не интересовалась. Надо будет — сам скажет, да и не стоит понапрасну лезть в чужие секреты. Единственное, что сказал Мейлард — говорят, в доме Лилронда видели очень красивую девушку. Похоже, это есть похищенная Глернита.