— Хороший вопрос, — сурово молвил Радван, — может быть и не только. Еще, например, мне хочется, чтобы в этом городе и по всей стране наступили, наконец, мир и порядок. Чтоб по улицам и подъездам не шастали… всякие. Ни террористы, ни шпионы, ни просто подозрительные личности.
Как вы понимаете, подобное желание шансов договориться вам не прибавляет. Что еще вы можете мне предложить? Какие-нибудь из ваших вещиц… волшебных? Тоже вряд ли; только подозрения вызывать.
— Это запрещено, — напомнил эльф.
А несколько секунд спустя на кухне погас свет… да и не только в ней одной, очевидно. Погружение города в темноту стало доброй традицией еще в войну — да так ее успешно и пережило. Только теперь ни воздушная, ни какая иная тревога были ни при чем: просто где-то что-то опять вышло из строя, не дождавшись надлежащего ремонта. Или топлива не хватило: не докупили, не довезли.
Враз умолкли и телевизор с холодильником, успевшие приучить уши хозяина к своему ненавязчивому тихому бормотанию. И лишь портрет Лорентили никуда не девался, в темноте сделавшись лишь четче и ярче. Вот тогда-то Радван даже вспомнил, где конкретно видел женщину с таким лицом.
— Ладно, — сообщил охотник, на ощупь достав мобильный телефон и запечатлев на него портрет, — возьмусь… с надеждой, что по оплате вы чего-нибудь, но решите. Универсальное что-то: золото, например, или драгоценности. На этом пока все.
— Ясно, — сказал на это эльф, с явным облегчением поднявшись с неудобного табурета. Что означало это «ясно»: согласие с условиями Радвана или решительный от них отказ — выходец из иного мира так и не уточнил.
* * *
Ресторан «Серебряный козел» пережил беспорядки, предварившие гражданскую войну, не попал под артобстрел, устроенный фундаменталистами в их единственную попытку взять столицу; и даже в ходе бомбежек международных «миротворцев» как-то умудрился уцелеть. Даром что столь ярко сиял своей вывеской, что наверняка был заметен даже с воздуха. И продолжал сиять поныне — привлекая к парадному входу то лимузины, то такси. Вывеска, кстати, тоже осталась прежней, довоенной. И зверь-символ, давший ресторану имя, все также красовался на ней, встав на дыбы.
Впрочем, ни вывеска, ни сам парадный вход Радвана не интересовали. Внутрь он прошел с входа другого: служебного, заднего, черного. Соседствовавшего с целой батареей мусорных баков и обрамленного жуткими узорами — отродьями баллончиков с аэрозольной краской.
Сам визит состоялся утром: в часы затишья для подобных заведений. Не тратя времени впустую, охотник сразу направился в кабинет хозяина «Козла». Чернявого иммигранта по имени Агим; могучего мужчины с заметным брюшком и волосатой грудью, проступавшей сквозь влажную от пота рубаху. Не павший жертвой погромов и не депортированный новой властью, тот мог считаться не меньшим везунчиком, чем сам ресторан.