«Слишком много таких, как Джимми, — не успеешь получить золотые часики, как ложишься на стол прозектора…» — «Ты поэтому продолжаешь работать?..»
Конечно, поэтому. Чем он будет заниматься на следующей неделе, черт возьми? Поедет на рыбалку или купит собаку? Или, что вероятнее, будет сидеть, созерцая бутылочные ряды на манер известных ему стариков, которые воспринимали сидение в баре как своего рода работу.
Он столкнулся на лестнице с Малькольмом Фоксом, и тот остановился, чтобы сообщить ему, что «Жалобы» больше не имеют к нему «активного интереса».
— Да ну?
— В настоящее время. Так что желаю вам удачи с восстановлением.
— Ушам не верю.
— Я совершенно искренне, — сказал Фокс, сверля Ребуса взглядом. — Я хочу, чтобы вы вернулись в полицию. Скорее рано, чем поздно, вы накосячите, и тогда мы познакомимся ближе. Я только молю Бога, чтобы вы не прихватили на дно таких, как Шивон Кларк…
В четверг Элейн Робисон попыталась договориться о времени и месте прощального возлияния, назначенного на следующий вечер, но Питер Блисс охладел к этой идее.
— Я занят, — сказал он. — Тогда на уик-энд?
Блисс помотал головой:
— Давайте просто закроем лавочку — и делу конец. Нам нечего отмечать.
— Питер…
Но Блисс принял решение. Он даже не мог заставить себя переглянуться с Ребусом. По крайней мере, до вечера пятницы, когда они перегружали содержимое своих ящиков в пакеты, готовясь покинуть офис навсегда. Дэниел Коуэн уже попрощался — пружинистой походкой отправился на заседание нового отдела. Робисон вышла в туалет. Блисс улучил момент и обратился к Ребусу:
— Грегор Маграт был наш человек. Для меня он таким остался и останется. А ты льешь помои на все, что он сделал. Я в этом не участвую и никогда тебе этого не прощу.
— Ты говорил с ним? — спросил Ребус.
— Он места себе не находит. Его допрашивали по твоему доносу.
Щеки Блисса порозовели, голос начал дрожать от волнения.
— Он прикрывал задницу своего братца годами.
— Ты как заезженная пластинка, Ребус.
— Может быть, но песня все равно хитовая. Маграт играл тобой, Питер, — не это ли тебя гложет?
— Он заслуживает хоть какого-то уважения.
— А чего заслуживают жертвы?
Блисс произвел какой-то гортанный звук, схватил со стола свою хозяйственную сумку, протиснулся мимо Ребуса к двери и заспешил по коридору. Вернулась Робисон, Ребус ждал ее в одиночестве.
— Ну вот и все, — сказала она.
Потом заметила отсутствие Блисса.
— Он спешил, — извинился за Блисса Ребус.
Она взглянула на него якобы строго, но сердце ее к этому не лежало. Они обнялись, и она чмокнула его в щеку.