Салон этого самолета очень мало походил на…. салон самолета.
По крайней мере, в том виде, каком представляет его подавляющее большинство нормальных людей.
Нечто похожее — но весьма отдаленно — мелькало иногда на экране, если речь шла о жизни президентов и миллионеров.
Удивляться тут было не чему — теперь она была и тем, и другим.
Верилось слабо.
Нельзя сказать, что происходящее казалось ей сном.
Но и абсолютной реальностью оно — вроде как — тоже не было.
Так, нечто среднее между правдой и ложью.
Не ощущения пока, а смутные предчувствия.
Может — сбудутся, и тогда надо будет ко всему этому спешно привыкать.
А может — и нет.
И тогда — слава Богу, не слишком-то и поверила! — не придется мучительно возвращаться к действительности.
Хотя действительность, которая вот уже тридцать три года окружала Лолу Калмыкову, надо признать, была не такой уж страшной.
Она родилась в небольшом южном городе, с рождения была окружена любовью многочисленных родственников, и в первую очередь — мамы. Красавицы, талантливой, как говорили, балерины, вынужденной после рождения дочери покинуть сцену, довольствуясь скромной должностью руководителя танцевального кружка в городском Доме пионеров.
Потом следовала, бабушка — тоже, в прошлом, актриса, правда — драматическая, отыгравшая на сцене местного театра целую вечность — пятьдесят, без малого, лет.
Потом — целая плеяда «двоюродных» — бабушек, дедушек, тетушек, дядюшек, сестер и братьев.
Семья была веселой, дружной, хотя немного безалаберной.
Жили одним днем, ценности духовные ставили много выше материальных, и потому, наверное, испытывали вечные затруднения с деньгами.
Но — не унывали.
Дети в такой обстановке чувствовали себя комфортно.
Единственным семейным «изъяном» было отсутствие Лолиного папы.
Сначала, когда Лола была еще маленькой, но уже начала теребить родственников вопросом: «А где мой папа?», делая при этом ударение на слове — мой — у других детей в семье папы были — ей говорили, что папа уехал в командировку.
Что, собственно, означает таинственная «командировка», Лола не знала, но само слово ей нравилось, и это обстоятельство легко мирило девочку с отсутствием папы.
Позже, когда объяснять затянувшуюся командировку, было уже сложно, бабушка торжественно и скорбно объявила Лоле, что папа был военным и погиб на афганской войне.
Мама при этом отрешенно молчала.
Новую версию Лола приняла также легко, как и предыдущую.
Папу, ей было, отчего-то, совсем не жаль, зато стало жаль маму. Теперь Лола страстно мечтала, чтобы мама, наконец, перестала горевать о нем, и вышла замуж.