Впрочем, тоже — Сергей Макеев, по странному стечению обстоятельств.
Преуспевающий телевизионный ведущий, могущий в отдаленном будущем при определенном стечении обстоятельств, стать кем-то или чем-то.
Вернулось же в стеклянную коробку знаменитого крематория, которую большинство, по неведению, считают телевизионным центром, существо совершенно иного порядка.
Имя ему было — Победитель.
Что касается «крематория», то это определение Макеев упорно приписывал себе, хотя находились отдельные личности, которые утверждали, что где-то, когда-то, от кого-то уже слышали или читали нечто подобное.
Возможно, это было и так, но свое определение Макеев, действительно, вывел сам, и заключалось оно в следующем.
Телевизионный эфир, по Сергею Макееву, был таким же сильнодействующим наркотиком, как любое психотропное средство, запрещенное к применению, но, несмотря на это, широко используемое.
Разумеется, с риском для жизни.
Странное ощущение, неизменно заползало в сознание каждого, кто хоть раз видел перед собой красный огонек над объективом камеры и слышал ритуальное заклинание «Мотор!».
Это было иллюзорное, и чаще всего обманчивое ощущение того, что в этот момент, тебе самозабвенно внемлет вся страна, а, быть может, и все просвещенное человечество.
Некоторым даже казалось, что их непременно видят те, кто бил в сопливого мальчишку детстве; унижал — тощего голодного студента; отвергал — соискателя руки и сердца и прочая… прочая… прочая….
Это было наслаждение, вполне сопоставимое с традиционным наркоманским «кайфом».
Привыкание происходило столь же быстро, а отлучение вызывало такую же, если не более жестокую «ломку».
Потому, однажды хлебнувшие этого голубого зелья, умные и некогда порядочные люди пускались во все тяжкие.
Пресмыкаться перед всякой мразью.
Предавали лучших друзей и выстраданные годами принципы.
Беззастенчиво лгали сами и заставляли лгать других
Все — ради одной-единственной, крохотной, эфирной дозы.
В этом смысле телецентр был, по разумению Сергея Макеева, подлинным крематорием.
Здесь дотла сгорали высокие помыслы и нравственные порывы.
И потому, вернувшись сюда Победителем, он, первым делом сделал все необходимое, чтобы надежно обеспечить себя голубым «зельем».
Потом — совершенно так же, как это происходит с людьми в наркобизнесе — он поймет, что подлинная ценность эфира заключается, отнюдь не в сладких иллюзиях.
Ими тешатся слабые, восторженные, истеричные натуры.
Он же познал подлинную стоимость эфира.
Деньги и власть.
И с той же убедительностью — в обратном порядке: власть и деньги.